М.Л.Д. или Записки из 2039 года
Шрифт:
— Ну, Лев – царь зверей, а ви шо таки имеете в виду?
Пришлось, наконец, подмигнуть и все облегченно рассмеялись. Нет, вы не подумайте, что в нашей славной организации имеют место национализм и ксенофобия. Просто мы так остро шутим. И чем бесцеремоннее юмор зрелых мужчин, тем ближе и доверительнее их отношения. Я где-то слышал, что самоирония является признаком высшей ступени развития личности. Возможно и так: на самоподъёбки способны далеко не все. Жаль, что в наших тестах это не учитывается.
— Сколько ты воевал? – спросил москвич.
— Дней сорок, — снова подмигнул я и пояснил: –
— Сорок — это не подряд, — уточнил Евграфов, — а на протяжении семи лет. И в разных местах.
— Да, я в курсе, — улыбнулся Бритнер. – Просто смотрю, как он себя ведёт.
Евграфов понимающе усмехнулся. Москвич, насколько я помню, еще пару лет назад возглавлял в их Конторе одно из управлений. А бывших чекистов не бывает. Евграфов, конечно же, и сам планирует перейти к нам, в «Осинцево». Пенсия у них кажется с пятидесяти трех. Плюс-минус. Там гибко, как у всех… Формальное и неформальное общение на том уровне настолько плотное, что… Но, они любят повторять, что это мол нормально: одно дело делаем. Во благо, и во имя. Вот только подковёрные игры, особенно между разными ПэФэГэшками, никто не отменял. Иногда в эти интриги включались внешние силы.
Бритнер досмотрел наконец информацию на своем дисплее, свернул его трубочкой и убрал во внутренний карман клубного пиджака.
— Ну и? – зная ответ, довольно вопросило моё начальство.
Москвич кивнул головой: типа – нормуль, годится.
— Давайте тогда вводить его в курс дела, — устало сказал Евграфов. — Но сначала на аппаратик.
***
«Аппаратик» Аппаратик, бля! Как я его ненавижу, этот ваш аппаратик! Аппарат «МнемоЗина-93/УО» работает с сетью нейронных связей, опутывающей кору твоего несчастного мозга. Лежишь на пузе, руки-ноги зафиксированы, башка набок, весь в датчиках. Восемь последовательных инъекций в шею, прямо между позвонками. После пятой не чувствуешь уже ничего. Вся процедура максимум полчаса, но отходняк затягивается порою на неделю. Я проходил через это уже дважды.
В первый раз — четыре года назад. Перед командировкой… не помню куда. Собственно для того и делали, чтоб по необходимости все забыть. Сожрав соответствующую капсулу или… ещё одним способом. Видимо в тот раз такая необходимость возникла, и я-таки эту капсулу откушал. Ибо помню про ту командировку всё ровно до визита на этот ваш… «аппаратик».
И что там со мной происходило за три с лишним недели? Могу только догадываться. По шрамам на животе, маленькой непонятной татуировке повыше пупка и обрывочным сумбурным сновидениям.
Во второй раз, в прошлом году, необходимости стирать память уже не возникло, и я отчётливо помню всё произошедшее.
***
В голове звенело. Снять пластырь на шее можно было уже к вечеру, а вот принимать иные пищу и напитки, кроме той пульпы, что мне выдали с собой, только послезавтра… И ещё: ты надолго становишься метеозависимым. Это на юге хорошо. А когда в твоих краях более чем полгода стыло и зябко, то быстро научишься разделять дистинкции снега, сорта хмари и варианты дождя.
— Сами-то Вы на этом «аппаратике» лежали? – спросил я Евграфова, подымаясь с кушетки и растирая затылок.
— В обязательном порядке при занятии должности. А как иначе? – грустно усмехнулся
— Не совсем, — попытался уточнить я.— Про то, что в любом месте под соответствующей химией можно рассказать всё, что помнишь, я знаю. Для того и колемся, чтобы забыть при провале. А вот, что значит «отсканировать»?
— Ну, значит, я не так выразился, — заметно напрягся Евграфов, и я понял, что кое-кто похоже сболтнул лишнего.
— Новые поколения вводимой на аппарате субстанции обрабатывают мозг таким образом, что эффективно стирают всю накопленную после их введения информацию, — пояснил Бритнер. — И даже без применения специальной капсулы. Активируясь самостоятельно на любое поколение так называемой «сыворотки правды».
— То есть для меня процедуры закончились? – уточнил я, прищурившись.
Я прекрасно помнил, как в том году долго и болезненно мне имплантировали две микрокапсулы. Одну за верхней челюстью, перед альвеолами и нёбом. Вторую — с внутренней стороны нижней губы. При опасности я должен был в течение трех минут раздавить обе. В любой последовательности. Подразумевалось, что конечности могут быть связаны, а надавить языком и удариться подбородком сможет и зафиксированный по рукам и ногам. Всё продумано?
Как бы ни так! Нижней микрокапсулы я лишился на второй день командировки, пропустив смазанный, но хлёсткий, удар в челюсть. Во рту тогда разлился вкус смородины. И всё: не забуду, не прощу!
— Да, — подтвердил Евграфов. – Наши учёные наконец-то избавили вас от этих неприятных процедур. Так что теперь в случае успешного завершения задания выковыривать из тебя ничего не понадобится.
— Это радует, — машинально сказал я и вдруг подумал о том, что эта палка о двух концах: теперь мне могут стереть кусок жизни (до утра вот этого сегодняшнего дня) просто… не ставя в известность.
И буду я помнить лишь то, что происходило ранее. А возможно и… Кто их знает, что сейчас возможно? Наука не стоит на месте. Некоторых уголовников же наглухо стерилизуют…Причём, говорят, во всех смыслах… В отношении меня это, конечно же, вряд ли возможно – всё же мои навыки и опыт более ценны и востребованы, чем тупая физическая сила некого вьюноша… с мозгами как у сосновской курицы. Поэтому и надо всегда быть профессионалом, человеком без которого трудно будет обойтись. Тогда тебя станут не только ценить, но и беречь.
***
Савельев ждал нас у себя. Персональные кабинеты он имел на всех ключевых объектах «Осинцево» в регионе. Обставлены они были одинаковой мебелью, на потолке и стенах горели одни и те же типовые светильники, гала-шторы на окнах шелестели неизменными лавандовыми полями. За конкретной дверью конкретного шкафа скрывалась комната отдыха с непременными диванчиком, креслами и журнальным столиком. Жёлтый электрочайник, шоколад, чайный набор с предсказуемыми напитками.
Пять лет назад я даже подсел на любимый начальством сорт копорского чая. От безысходности: другого тупо не было, а ждать шефа мне тогда пришлось безвылазно (и не афишируя почти никому своего местонахождения) целых три дня! Теперь без такого чая уже и сам не могу. Заказываем вместе.