“Ма-аЙ”

Корсак Сергей

– все свои увольнения она ночует только у меня, более того – мы спим в одной постели.

11) Вы помните вашу первую встречу с Ниной, можете рассказать поподробнее ?

––

Да, с удовольствием.

Как

я уже говорил было это в последний день прошлого года. Дождь как зарядил с раннего утра, так и лил без перерыва, только к вечеру и закончился. Было ни то чтобы холодно, сколько по-питерски промозгло. Нина сидела на этой лавочке, с этой винтовкой в половину своего роста и тем рюкзаком, точно тяжелее её самой, такая съежившаяся и шмыгающая носом, что невозможно было пройти мимо. Собственно я даже не к ней обращался, а так просто в сердцах сказал : "О боже, Зайчик, как же тебя так угораздило !". А она вдруг отвечает с немного странной интонацией, но на правильном русском языке : "Вот, получилась такая неприятность, что теперь и не знаю, что делать." Слышать это было странно, девушка по внешнему виду совсем не походила на бывших наших соотечественниц. Тогда я ей и предложил : "Давай поднимемся ко мне. Обсохнешь, согреешься и расскажешь в чём дело. Может я тебе и смогу чем-то помочь." Так я и узнал всю историю, как она на все выходные осталась бездомной.

Потом, пока Нина была в душе, я по-быстрому соорудил импровизированный новогодний стол, у меня в отличие от типичных холостяков всегда найдётся что перекусить. Затем, выпив по бокалу шампанского, мы встретили Новый год по московскому времени, а еще через десять минут Нина заснула прямо тут же в салоне, на диване, там где и сидела. Я оставил ей на столе записку с моим номером телефона и отправился к брату, как и договаривались, встречать Новый год теперь уже по израильскому времени, вместе с родителями и племянниками.

Вернулся я, как и водится, под утро. Судя по тому, что Нина мирно сопела в той же позе, что я её и оставил, то видимо и не просыпалась вовсе. Я прибрал со стола и отправился к себе в спальню.

Проснулся около полудня от звука работающей сушилки. Нина успела уже перестирать всю свою одежду и намывала на кухне посуду. Сейчас она была совсем не похожа на вчерашнее замученное "чудо", всё время улыбалась и бесконечно болтала. Слушать ее было забавно, так как речь её представляла неимоверную смесь старо-московского выговора с жесточайшим американским акцентом. За завтраком Нина рассказала, что вся её семья коренные москвичи ; что летом 89-го, как только её мать закончила десять классов они получили разрешение на выезд ; когда прибыли в Нью-Йорк, то выяснилось, что мать на третьем месяце беременности.

Конец ознакомительного фрагмента.