Мачеха
Шрифт:
Люся, Миша и «хлопоухая Настя» ходили по домам и, останавливаясь под окнами, распевали, что завтра приедет папа Лены. А когда они об этом прокричали в ухо деду Алексею, тот долго шевелил губами, придумывая сказать что-нибудь доброе, хорошее; но так, видимо, ничего и не придумал, а только сказал:
— Ну, раз папа приедет, тогда вот тебе кнут — и погоняй Сеньку.
С утра Лена с Узнаем встречали папу за деревней, где росли сивый тополь, похожий на веретено, и старая, с замшелым стволом береза, у которой на маковке висело так много грачиных гнезд,
На Леночке было красное платье, на ногах красные туфли и белые носочки с красными полосками; щеки у нее тоже раскраснелись, а на самой макушке дыбился большой зеленый бант.
Узнай тоже принарядился: на шее у него болтался пестрый галстук. Узнай, очевидно, чувствовал себя страшно неудобно: беспрестанно вертел головой и ни наступал на галстук грязными лапами.
Сидели они на краю канавы и не спускали глаз с Круглой ольховой рощицы, за которую сворачивала дорога. Леночка знала, что по этой дороге ходят на станцию, а станция, по словам бабушки, совсем недалеко: без малого версты три.
Владимир Петрович появился не один. Рядом с ним шла какая-то тетя в синем с белыми полосами платье и держала в руке папину шляпу. А папа был в белой рубашке с короткими рукавами.
Леночка вскрикнула и побежала так быстро, что, если бы ее не поймал Владимир Петрович, она упала бы и разбила нос. Владимир Петрович подхватил Леночку на руки, подкинул над головой, поймал и, поставив на землю, сказал:
— Вот какая у нас дочь, Вера!
Тетя засмеялась, поправила на Леночкиной макушке бант, потом нагнулась и так крепко поцеловала, что Лена насторожилась и исподлобья посмотрела на тетю. Тетя хотела еще раз поцеловать, но Леночка отвернулась.
— Что с тобой, Лена? — спросил Владимир Петрович.
— А зачем она так целуется? — плаксиво протянула Лена и уцепилась за папин карман, а потом всю дорогу шла с Владимиром Петровичем, крепко держась за его палец.
Авдотья Гордеевна встретила их на крыльце и, поджав губы, сухо проговорила:
— Здравствуйте! Проходите.
Леночка заметила, что бабушка надела новую черную юбку с желтыми кольцами, зеленый жакет, у которого на рукавах и на карманчиках были синие кубики. Горницу Гордеевна прибрала, как в праздник: пол застелила пестрыми домоткаными половиками, стол накрыла скатертью с длинными кистями и поставила кувшин с букетом георгинов.
Папа был непохож на себя. Раньше он приезжал веселый, играл с Узнаем, бегал с Леной по огороду и так интересно обо всем рассказывал, что бабушка грозилась «умереть со смеху». Теперь папа все ходил по горнице, трогал георгины, говорил, какие это красивые цветы, хвалил погоду, удивлялся, как Лена в этом году выросла и поправилась.
Вера Сергеевна — так звали тетю — сидела у окна и, наклонив голову, без конца раскрывала и закрывала сумочку.
«И что балуется, — подумала Лена, — еще испортит».
Авдотья Гордеевна, скрестив на груди руки, молча стояла у печки. А когда Узнай подошел к Леночке и потерся об ее колени, Гордеевна взяла Узная за шкирку и выкинула
«Во всем виновата эта тетя», — решила Леночка. Весь день она не отходила от бабушки и спрашивала:
— Когда эта тетя уедет?
— Обязательно уедет, потому что ей делать здесь нечего, — сердито говорила Гордеевна.
После обеда Владимир Петрович и Вера Сергеевна ушли. Лена обрадовалась. Она думала: папа проводит тетю на станцию и отправит ее в город, а потом придет домой. Бабушка поставит самовар, и они будут пить чай с вареньем и сливками. Папа расскажет про свой завод, посмешит Гордеевну, а потом обвешается простынями и одеялами, заберет подушку, и они пойдут с Леной в сарай спать на свежем сене.
Дожидаясь папы, Леночка спряталась в бабушкиной спальне за сундук. Она всегда так раньше делала. Папа придет, испугается и будет ее искать под лавками, под кроватью и даже на чердаке. Леночка сидела очень тихо и уснула.
Разбудил ее голос Владимира Петровича. Дверь в спальню была приоткрыта, и Лена увидела папу, бабушку и Веру Сергеевну. Папа говорил громко и все бегал по горнице, Гордеевна махала руками:
— Нет, нет, так я ее вам не отдам!
— Поймите, Авдотья Гордеевна, — горячился Владимир Петрович, — Леночка не может с вами всегда жить: у нее должна быть мать.
— Ей и у меня неплохо.
— Послушайте, Авдотья Гордеевна, вы знаете, что я вашу дочь любил. Но кто виноват, что так случилось. В этом упрекнуть меня невозможно. Я знаю Веру — она сумеет заменить Лене мать.
— Нет-нет, Аленушку я вам не отдам, — твердила бабушка.
— Это наконец, бесцельный разговор, — крикнул Владимир Петрович, — завтра мы Лену увезем в город.
Леночка проскользнула в открытую дверь и с криком кинулась к Гордеевне:
— Не поеду! Не люблю эту тетю. Скажи, пусть она уходит.
Вера Сергеевна быстро встала и, приложив к глазам платок, вышла.
Владимир Петрович взял Лену на руки, отнес ее в кроватку и не уходил, пока она не уснула.
Утром Лена узнала, что папа и Вера Сергеевна уехали.
Прошел день, второй. Но Леночка не могла успокоиться и часто вспоминала Веру Сергеевну.
— Бабушка, а тетя Вера приедет опять к нам? — донимала она Гордеевну.
Авдотья Гордеевна отвечала неохотно и сердито:
— Делать ей здесь нечего. Воспитывать мы не хуже других умеем.
Но Лена почему-то не верила Гордеевне и каждый день бегала за деревню посмотреть на дорогу.
Вера Сергеевна приехала неожиданно. Накануне прошел дождь. Земля размякла, стала липкой. Леночка сидела во дворе на корточках и стряпала из глины пирожки. Вдруг громко и сердито залаял Узнай. Леночка оглянулась и увидела Веру Сергеевну с чемоданом. Лена растерялась, вытерла о платье руки и, потупив голову, буркнула:
— Приехала?!. Зачем? Опять бабушка будет сердиться.
Тетя Вера прошла в дом и сказала Авдотье Гордеевне, что будет у них жить. Она поселилась в мезонине, куда бабушка складывала на лето валенки ишубы, прятала банки с вареньем и яблоки.