Маэстро Воробышек
Шрифт:
От негодования Лена чуть не задохнулась.
— Да как вы смеете предлагать мне! Я комсомолка. И я не верю во все это. А вам стыдно! Занялись бы чем-нибудь путным, а то… Вот заявлю куда следует, тогда…
— Но, но, ты не очень, — угрожающе зашептала гадалка. — Никто не видел нас и не слышал, так что ты лучше помалкивай.
Она быстро встала со скамейки и, не оглядываясь, пошла в сторону больничного корпуса.
Лена осталась одна. Нет, это же возмутительно!
К скамейке подошла другая женщина, но уже помоложе первой, на ней была темная узкая юбка и белая блузка. Лена подозрительно покосилась на незнакомку, решив после всего только что происшедшего ни с кем и ни в какие разговоры не вступать.
Женщина села, немного помолчала, потом сказала:
— Я тебя что-то прежде не видела в наших краях… Ты не здешняя?
— Не здешняя.
— Наверное, из лагеря?
— Да. Из спортивного. Греблей занимаюсь.
— В Бережках? Я давно уже хочу научиться правильно грести. Покажешь?
Быть неприветливой с человеком, который любит гребной спорт, Лена, конечно, не могла. И она охотно предложила:
— Приходите к нам в лагерь. Спросите Швырову Лену. Меня в лагере все знают.
Женщина внимательно посмотрела на Лешу и уже тише спросила:
— А ты зачем здесь? Погадать пришла? Неприятности какие-нибудь, да? А сколько она с тебя просила?
— Что вам от меня нужно? — вконец рассердившись, крикнула Лена. — Вы что, тоже гадалка? Дешевле берете?
— Пожалуй, что и гадалка, — ответила, улыбнувшись одними глазами, женщина. — Могла бы тебе многое предсказать и дешевле и вернее. Ну да уж в следующий раз. — Она поднялась. — Значит, Лена Швырова, говоришь? Встретимся обязательно.
Незнакомка ушла. Теперь Лене стало ясно, что здесь, в больничном дворе, орудует целая шайка наглых аферисток. И пользуются они людским горем, человеческими несчастьями, находят легковерных дурочек, водят их за нос. И никто не борется с этим злом…
Лена посмотрела на часы и тоже поднялась. Но не прошла и десятка шагов, как из-за кустов ее окликнул чей-то знакомый голос, чей — она сразу не узнала.
— Ленка! Подожди!
Кусты раздвинулись, и из-за них на дорожку вышли Виктор и Женя.
Этот день был поистине днем самых поразительных неожиданностей. И Лена удивленно воскликнула:
— Ребята! Вы что здесь делаете?
— Не кричи! — строго предупредил Виктор. — Все дело сорвешь.
— Мы здесь в засаде, — с таинственным видом прошептала Женя. — Ты знаешь, с кем ты только что сидела?
— Знаю. С гадалкой.
— Вот видишь, Витя, эта — тоже гадалка. Я так и думала, — сказала Женя.
— Слушай, Швырок, — все так же тихо продолжал Виктор. — Я не буду подробно сейчас рассказывать, как-нибудь потом. Мы напали на след крупной организации гадалок. Они не только гадают, но и обирают всяких…
— Они и мне предлагали погадать, — перебила его Лена, — а я пригрозила им милицией… А вообще, почему бы в самом деле не задержать их и не сдать сейчас же в милицию? За такие дела их по головке не погладят.
— Нельзя, — возразил Виктор. — Мы сегодня проследим, где они живут, тогда заявим. А у меня с той, постарше которая, особые счеты. Она мой личный враг.
— Уходит! — воскликнула Лена. — Твоя, Витенька, уходит.
— Пошли! — скомандовал Виктор. Он чувствовал себя сейчас по меньшей мере командиром разведывательного подразделения. — Только — полная осторожность!
— А другая? — напомнила Женя.
Виктор осмотрелся по сторонам — другой нигде не было видно. И он решил:
— Она нам не так важна. Пошли за этой!
— И я с вами, хорошо? — остановила его Лена.
— Давай.
Они выждали, пока гадалка скрылась за воротами больницы, затем последовали на почтительном расстоянии за ней. У самых ворот Лена остановилась.
— Витька, я сейчас.
Она бросилась обратно во двор, где, посреди окруживших его больных, стоял Дмитрий Иванович. Что-то спросила его и, радостная, сияющая прибежала назад.
— Слушай, Витька, ты не очень рассердишься на меня.
— Что такое? — нетерпеливо произнес мальчик.
— Я еще задержусь… У меня здесь дело, важное дело.
— Оставайся, — разрешил Виктор. — Скорее, Женя!
Там, где кончалась больничная ограда, улица переходила в шоссе. Женщина уже скрылась где-то за поворотом, надо было торопиться.
За ближайшим холмом раздался гудок паровоза и послышалось перестукивание колес. Стук колес приближался, теперь слышно было, как тяжело ухал на подъеме паровоз.
— Товарный, — определила Женя.
Гадалка дошла до переезда, перешла через пути и направилась вдоль них.
— Слушай! — в испуге воскликнул Виктор. — Она идет к поезду!
— Ничего подобного! — категорически отвергла это предположение Женя. — За станцией еще масса деревень. Она где-нибудь там живет… Вот и все…
Сзади снова послышался гудок. Женщина побежала. Побежали и Виктор с Женей. Через несколько минут их обогнал паровоз и обдал облаком горячего пара. Слышно уже было, как заскрежетали тормоза вагонов, подъезжавших к станции.