Мафия
Шрифт:
Когда Паркер проходил мимо засохшего дерева, приспособленного для поднятия тяжестей, тощая дворняга, лежавшая рядом со стулом, на котором сидела женщина, встала, потянулась и зевнула, после чего взглянула на женщину, а затем уже на Паркера. Собака молча следила за незнакомцем и выжидала, не гавкая и не делая ни единого лишнего движения.
Паркер застыл на месте и бросил чемодан на землю.
— Чими где-то здесь поблизости? — спросил он. Женщина поинтересовалась:
— А кто его спрашивает?
— Паркер.
— Паркер —
— Паркер.
Она подняла голову и окликнула:
— Эллай!
Подросток лет четырнадцати, тощий и молчаливый, как и здешняя собака, вышел из дому и встал на крыльце рядом с женщиной, которая обратилась к нему:
— Пойди в гараж и посмотри, не там ли Чими. Скажи, что тут его разыскивает мужик по имени Паркер.
— Скажи ему, что у меня новое лицо, — добавил Паркер. Подросток повернул голову и воззрился на него так, как только что до этого смотрела собака. Женщина нахмурилась, поинтересовавшись:
— Какого черта ты нам морочишь голову? О чем это ты?
Женщина была очень полная, лет сорока или сорока пяти, с жирным белым лицом, обрамленным оранжевыми, явно крашенными волосами. На ней было темно-голубое платье с розовыми цветами.
— Пластическая операция! — объяснил Паркер. — Но Чими должен узнать меня по голосу, телосложению и по тому, что мне известно.
Женщина покачала головой.
— Иди, Эллай, — сказала она и затем посмотрела на Паркера: — Ты можешь обождать его здесь.
Подросток спустился с крыльца и направился к гаражу. Кроме грубых рабочих штанов из толстой ткани, на нем ничего больше не было. Загорелый до черноты, словно индеец, он и на голове носил шапку длинных нечесаных волос, выгоревших на солнце. Эллай открыл боковую дверь гаража, вошел туда и плотно прикрыл ее за собой. Дверь громко завизжала в тишине, и казалось, это странным образом отразилось на характере света в дверном проеме. Вместо потока солнечных лучей, которые, казалось, должны были хлынуть в отверстие и осветить внутренность гаража, из проема наружу выплеснулась темнота и растеклась у порога, как лужа, за то время, пока дверь медленно открывалась.
— Не желаете сигарету? — предложил Паркер даме.
— Спасибо, нет!
— А мне, думаю, одна не помешала бы.
Паркер хотел, чтобы она знала, с какой целью он полез в карман. Женщина согласно кивнула, и он медленно достал сигареты со спичками. Затем, продолжая стоять в той же позе, покуривал в горячем и сухом воздухе. Собака следила за каждым его движением немигающими глазами.
Дверь со скрипом снова открылась и снова выплеснула лужу темноты, в которой стоял мальчишка, пристально глядя на пришельца. Затем он обернулся и что-то сказал в открытую дверь гаража. Паркер ждал.
Подросток вышел на яркий солнечный свет, и следом за ним появился невысокий, кожа да кости, человек, в мешковатом рабочем комбинезоне, с узким удлиненным лицом и черными непослушными волосами. Его открытые плечи были светлыми и веснушчатыми. Подойдя ближе, человек остановился и с минуту внимательно изучал Паркера, затем удивленно воскликнул:
— Ну, будь я проклят! Ты никак обзавелся новой физией.
— Кто мне нужен, так это твой брат, — сообщил ему Паркер, будто не слыша сказанного.
Шкет нахмурился:
— Я что-то не врубаюсь?
— Я спрашивал твоего брата!
— Дьявольщина! — выругался мешок с костями. — Ты же спрашивал Чими!
— А ты Кент.
— Что заставляет тебя так думать?
— Иди и скажи своему брату, что я хочу купить машину. Типа того “форда” с дырками от пуль в багажнике.
Шкет почесал затылок.
— Ты говоришь, как Паркер, — признался он. — И я чертовски уверен, что и ведешь ты себя, как Паркер. Да и знаешь достаточно, чтобы быть Паркером. Только вот не выглядишь Паркером!
— Пластическая операция, как я уже сказал твоей жене.
— Надо глянуть, здесь ли Чими.
— Я пойду с тобой. Тут стоять на солнце больно жарко. Шкет нахмурился и заявил:
— У тебя все замашки Паркера, должен признаться, берешь нахрапом. А что ты сделаешь, если вот эта собака прыгнет на тебя?
Паркер глянул на псину.
— Сверну ей шею, — ответил он.
— Кто — ты? А что, если я выхвачу тогда пушку и начну стрелять?
— Отниму у тебя пушку, как это сделал в последний раз Генди Мак-Кей.
Шкет вспыхнул, а женщина на крыльце начала смеяться. “Кожа да кости” повернулся к ней, приказав:
— Захлопни-ка варежку! — И она тут же смолкла. Коротышка тем временем стремительно повернулся к Паркеру. — Думаю, все, что ты тут наболтал, чистой воды туфта, мистер! — Решил он. — Поэтому, полагаю, тебе лучше убраться отсюда подобру-поздорову.
Паркер отрицательно покачал головой и обратился к женщине поверх макушки шкета:
— Вы, наверное, хотите, чтобы ваша собака оставалась там, где она сейчас — рядом с вами? — после чего не спеша направился к гаражу.
Шкет злобно взвыл и дернулся было за ним следом, но тут же остановился. Женщина положила руку на голову собаки и следила за тем, как Паркер медленно пересекает двор.
Боковая дверь гаража неожиданно открылась, в дверном проеме появился мужчина с дробовиком в руке. Он был невысок и тоже словно живые мощи, как и тот, первый, встретивший Паркер, с таким же лицом-кувшином и какими-то безжизненного цвета волосами. Сходство усугубляла одежда: на нем был точно такой же полинялый голубой комбинезон, висевший на фигуре мешком. Ясно было, что они братья, но то, что в лице Кента подчеркивало его раздражительность, на физиономии Чими воспринималось как проявление силы. Он вышел, закрыл за собой дверь и распорядился: