Маг 10
Шрифт:
— А что вы еще должны сделать, когда увидели меня с такими знаниями и даже с настоящим паспортом из моего времени? — я уже понял, что смог убедить собеседника.
Все мои слова из высшей международной политики здорово потрясли секретаря небольшого горкома партии.
— Уж всяко не отправить меня в НКВД? Это было бы слишком глупое решение! Однако, пока такой уж спешки нет, ничего очень серьезного в ближайшее время не произойдет. Но, вы должны отправить меня к людям, кому необходимы такие знания. И позаботиться о неразглашении тайны дежурным Джабраиловым
Владимир Гедеванович уже успел принять решение, поэтому он приказал постовому отдать мне мешок и вернуться на площадь, а дежурному сказал занять свой пост.
— Джабраилов, пока молчи обо всем случившемся. Мы с товарищем поднимемся в мой кабинет.
— Идемте, Виктор Степанович.
Я спорить со своим новым именем не стал, не хватает мне еще загружать встревоженный мозг секретаря сведениями о том, как я приобрел этот паспорт совсем незаконным путем.
Я — советский человек из восемьдесят второго года, из того самого загнивающего социализма и осталось ему всего десять лет просуществовать. Однако, расстраивать товарищей таким знанием я не собираюсь, буду держаться именно этого года и полного торжества социализма в СССР и еще паре десятков стран во всем мире.
Перед кабинетом на третьем этаже я успел прочитать табличку на двери, что здесь работает первый секретарь ВКП(б) Цховребашвили Владимир Гедеванович. Ну, отлично, что я теперь общаюсь с самым главным в Сталинири человеком.
Так мне будет проще всего.
Однако, первый секретарь позвал в кабинет еще одного секретаря, чтобы они могли нормально контролировать меня, если я все-таки английский шпион или еще какой антисоветский человек.
Про таких оборотней они очень хорошо знают, сами с ними неустанно борются каждый день.
Там мы сели за большой стол и Владимир Гедеванович продиктовал мои сведения своему помощнику, у которого с каждым словом глаза становились все шире.
Я их немного поправил, достав свой лист из кармана, что начальника Генштаба Германии зовут Людвиг Бек и еще добавил следующее:
— Двадцатого мая чехи начнут частичную мобилизацию вдоль границы с Германией.
— А что еще? — интересуется первый секретарь.
— Хватит уже, Владимир Гедеонович. Если уже этих сведений не хватит, тогда я новые выдам. А вам, чем меньше знаете, тем спокойнее спите.
— Почему тогда именно товарищу Берии хотите отправить свои рассказы? Не в НКВД или Генштаб?
Ага, свои рассказы! Ну, подтвердить прямо сейчас я их не могу, хотя и наговорил достаточно.
— А потому, товарищи, что Лаврентий Павлович вскоре пойдет на повышение. И эти сведения, как вы их называете — рассказы, ему очень помогут бороться за наше народное дело. Именно поэтому я и стремлюсь к нему попасть.
Тут оба секретаря замолчали и значительно переглянулись. Вот, подкинул я им нужные сведения, пусть домысливают их сами. Это те самые слова, которые они должны услышать от меня для того, чтобы понять, кому это нужно.
— Один день необходим, чтобы связаться с кем нужно в Тбилиси, — говорит после молчания первый секретарь.
Отлично, они уже очень серьезно относятся ко мне и моим словам.
— Это хорошо, спешки никакой особо нет, ничего критичного за это время не случится, — отвечаю я.
— А как с вами быть?
— Да разместите меня в гостинице и приставьте надежную охрану, пока ждем ответа из Тбилиси, — направляю в мысли партийных лидеров в нужном направлении.
Пока они не решили, что самое лучшее место для подозрительного всезнайки — камера в местном СИЗО.
— Так и поступим. Виктор Степанович, вы подождите пять минут в кабинете, пока я отдам необходимые распоряжения, — решает Владимир Гедеванович и они выходят вместе.
Сейчас еще переговорят между собой, что им лучше всего сделать. Они явно люди Берии, он уже семь лет управляет всей Грузией, а раньше командовал в горкоме Кутаиси. Без его одобрения на любой пост уровня секретаря района никто не встанет и все они именно его люди. Если бы я просился на прием куда-то в Москву или еще к кому-то другому, вопросы бы точно возникли. А не стоит ли остановить такого деятельного, но, в неправильную сторону товарища-всезнайку.
А так я прошу сообщить о появлении человека с очень интересными знаниями именно тому, кому и положено узнать о моем возникновении в этом мире.
Свои магические способности мне проявлять не требуется, это можно будет озвучить в подходящий момент, главное, чтобы лечащие камни не забрали.
Вскоре милиционеры приехали за мной на классически черной машине и я сразу же уехал в ведомственную гостиницу в сопровождении трех суровых сотрудников. Не знаю точно, какие даны по моему поводку распоряжения, думаю, что жить буду на высоком этаже и гулять меня никуда не выпустят. Еду будут приносить из ведомственной столовой, а меня только в туалет выводить.
То есть, пока все так достаточно сурово будет со мной.
Так оно и оказалось, разместили меня недалеко от горкома, осмотрели на этаже очень тщательно мешок и мои карманы, даже сапоги заставили снять.
На камни обратили особое внимание, я предложил их положить в мешок, откуда забрал тапочки и мыльно-пенные принадлежности. Их тоже проверили, обратив внимание, что хоть вещи с русскими словами на них, но, похожи на заграничные.
— А мешок пусть у присматривающего за мной товарища будет находиться.
На это согласились и вскоре я оказался на четвертом этаже конкретно совдеповской гостиницы, как я ее охарактеризовал бы. Принесли ужин на подносе из местного ресторана, я еще попросил двойную порцию второго, вкусного такого шашлыка с фасолью, предложив заплатить самому за нее.
Деньги у меня все-таки не взяли, закрыли дверь и двое милиционеров с суровым видом заняли пост около нее на стульях. И подопечный никуда не денется и к нему никто не подберется.
Управившись с ужином я попросился в туалет, где немного сполоснулся под раковиной, почистил зубы и потом с удовольствием растянулся на узкой кровати.