МАГ 8 (возвращение)
Шрифт:
Это не вонючих и нищих Крыс резать в разведке, с которых и взять то нечего, кроме кучки блох и вшей.
Я не рискую покупать так прямо верность и молчание моих спутников, они не берут денег от проклятого мага, просто мы, по справедливости, делим добычу и наши трофеи. Насколько я вижу, процесс освоения чужого добра всем участникам экспедиции очень нравится и, прямо, воодушевляет их на новые подвиги.
Мы договорились с гвардейцами, что, если, придется снова воевать, я встану так же, привлекая внимание противников и окажусь недосягаем
Трое гвардейцев стреляет из арбалетов, Трагер юзает лук, Борн и Учитель заряжают машинки, Клея — подает болты и наблюдает по сторонам, не заходит ли враг сзади или с боков.
Таков предварительные расклад по ожидаемым боестолкновениям.
Мы в Сатуме и здесь, ждать чего-то хорошего, не приходится, поэтому, все держим кольчуги рядом с собой и готовы принять бой в любую минуту.
Единственно, что лесных разбойников в такой хорошо поделенной и постоянно контролируемой стране не имеется, только местные жители могут ими прикинуться, когда решат, что стоит рискнуть жизнью и взять на ножи проезжающих путников.
Но, это не наш случай.
После похорон, немного отдохнув, двигались до глубокой ночи и встали на ночлег на высоком холме, среди деревьев. Ночь прошла спокойно, во время завтрака последними деликатесами от кодлы Пельтума, мы долго любовались красивыми видами южной природы.
— Народ, предлагаю начать продавать наших лошадей по дороге, в тех поселках и деревнях, где нет бандитов и дворян. Чем больше продадим, тем меньше будет хлопот в городе, — обратился я к гвардейцам, которые, в основном, являются дольщиками добытого добра.
— Пару этих свободных, точно, стоит продать, — согласился со мной Торк и остальные его поддержали. Понятно, что ехать на лошади всем нравится, это, не свои ноги стаптывать, да и в военном смысле больше вариантов, для атаки или маневра.
Ну, хотят оставить лошадей пока себе, не проблема, даже, если потом придется совсем дешево отдать, зато, все чувствуют себя воинами. Теперь не требуется прятать оружие и это снимает много вопросов, пусть моя, как бы охрана, не понимает на местном почти ни слова.
На самом деле, я, даже, не знаю, имею ли я право, как чужеземный дворянин, если допустить, что, я являюсь именно баронетом Фольвио, держать при себе вооруженную охрану из непонятно каких воинов?
Единственно, что я не собираюсь предъявлять такую охрану в больших городах, а на проселочных дорогах или землях около гор немного найдется желающих поспорить о моем праве оружным путем, другие способы спора здесь сугубо не приветствуются.
Ну и хорошо.
На второй день мы, и правда, сбыли свободную пару лошадей в небольшой, но, похоже, зажиточной деревне. Переговоры вела снова Клея, и она смогла убедить жителей, что мы хотим продать задешево животных, а не просто ограбить селян, что эти лошади — просто военный приз.
Поэтому,
Лошадок долго проверяли, смотрели зубы и копыта, покупатели признали, что они в полном порядке. Торговались тоже долго и цена с двадцати пяти золотых за каждую сползла до двадцати двух за одну и двадцать местных золотых — за вторую лошадь.
Парни уже знают, что в местном золотом драгоценного металла в три-четыре раза меньше, чем в асторском, поэтому, не удивляются таким высоким ценам.
Лошадей отдали со всеми принадлежностями, седлами, сбруей и прочим, на такую добавку покупатели, в основном, и повелись. Здесь такие изделия обходятся еще в пол стоимости животного. Так то, строевые лошади не так интересны, как приученные к тягловой работе, но, пройти мимо халявы деревенские не смогли.
Деньги пока сложили в общий кошель и самим стало полегче, меньше хлопот с присмотром и обиходом лишних, по сути, животинок. Братья незнакомы с управлением таким транспортом, Учитель мог бы, но, не хочет. Никак не может наговориться со своей родной сестрой и старым учеником, отвлекая Брона от мыслей о погибшем брате.
Я покачиваюсь в седле рядом, краем уха прислушиваюсь к разговорам соединившейся семьи и поглядываю по сторонам, готовый, в случае опасности, накинуть купол и, выхватив копье, смело поскакать навстречу врагам. Уже примерил, как увеличить размеры защиты, чтобы моя лошадь влезала в нее целиком, и я не очутился на убитой или пораненной лошадке в пылу сражения.
Но, пока, врагов или погони не видно, и мы ночуем опять на высоком месте, чтобы издалека увидеть в ночи факелы, если кто-то нас догоняет в темноте.
Утром добираемся до тайника, где припрятано добро с первой схватки, выкапываем его и поворачиваем в сторону севера.
К обеду третьего дня перед нами появляется город, достаточно солидно выглядящий, обнесенный стеной, не очень невысокой.
Я собираю совещание, мы решаем попробовать продать доспехи и панцири здесь, потому что, дальше к горам, остается только тот городок, в котором у меня прошло крещение, как охранника каравана и в котором погиб один из местных жуликов, под колесами и копытами каравана того чертового купца, которому я, на прощание, ударом пятки копья сломал челюсть.
В том городке меня запомнили, здесь же, никто никогда не видел и это единственное, относительно безопасное место, для предполагаемой торговли совсем незаконной мародеркой.
Черт, что я несу, какое-то раздвоение личности, в этой жизни я там не бывал и никто в той стороне меня еще не видел.
Наша подвода останавливается в километре от распахнутых ворот города, я беру с собой Торка, как, самого опасного и солидно выглядящего, и Учителя, как хорошо умеющего общаться на местном, мы отправляемся в город на поиски покупателя понадежнее.