Маг-менестрель

Сташеф Кристофер Зухер

— Пойду-ка я, пожалуй, поброжу, поищу, нет ли тут кого-нибудь еще, кто получше разбирается в психоанализе, — сказал Мэт. — А за инструктаж спасибочки. — Он развернулся и шагнул было к выходу, но потом опомнился, обернулся и успел выставить палец и изобразить огненный жезл, который мгновенно подорвал великана со слоновьей башкой и хищными клыками — тот, исполняя танец живота, уже тянулся к нему хоботом. Великан рассыпался на множество искр и исчез.

— Не стоит, — посоветовал Мэт колдуну. — Я за тобой так и так буду приглядывать, так что и не пытайся пускать по моему следу всяческих чудищ.

Колдун злобно смотрел на Мэта.

— Из-за

тебя в этом мире не останется никаких радостей!

И тут Мэт понял, что, по понятиям колдуна, он сюда был заслан исключительно для того, чтобы колдун с ним играл! Как некогда играл со своими крестьянами, как с игрушками! Развратное чудовище!

Развратное чудовище? Может быть, именно поэтому все его создания были развратными чудовищами.

— Короче: и не думай! — предупредил старика Мэт. — До сих пор я еще не пытался сделать тебе по-настоящему больно. Не искушай меня — меня легко ввести в искушение.

— Ой, вот этого добра тут выше крыши, — съязвил колдун, — и без меня искусят как миленького.

Вот тут-то Мэт решил ни за что на свете, пока он здесь находится, не рисовать в воображении ничего такого, что развлекло бы его, принесло бы ему удовольствие. Беда в том, что он никогда не отличался особой твердостью в выполнении принятых решений. Между тем он все же вышел из сырого и зловонного замка, но при этом всю дорогу по спине у него бегали мурашки: он все ждал удара в спину.

Но вот от поверхности рва оторвалась огромная стрекоза, пролетела с жужжанием мимо Мэта, ударилась о стену замка и обратилась в тарантула. Тарантул начал торопливо взбираться вверх по крепостной стене, и у Мэта отлегло от сердца. Только ради очистки совести он заглянул в замок глазами этого паука и увидел, что колдун творит двуглавого волка. Мэт вообразил здоровенную пилу и перепилил волка пополам, сделав так, что обе половинки исчезли. И пошел своей дорогой, слушая, как колдун поносит его на чем свет стоит, — Мэт только радовался. Однако окончательно успокоился он, лишь миновав подъемный мостик и отойдя от замка ярдов на сто. Потом, правда, не без содрогания он отменил свое заклинание насчет окаменения, выбросил противного старикашку из головы и отправился дальше поискать, не найдется ли чего поприятнее на этой протуманенной насквозь пустоши.

Ну, хотя бы самую малость поприятнее. Мэт вовсе не собирался проявлять излишнюю разборчивость.

Глава 20

Он долго смотрел вслед гонцу. Потом Алисанда обернулась к сэру Ги, решительно отбросив всякие мысли о тарелке, до краев наполненной кислой капустой, такой сочной, хрустящей...

— Что же теперь, сэр Ги? Как нам спасти Мэтью, не объявляя войны?

— Я бы сказал, — не спеша ответил рыцарь, — что для начала нам надо уяснить, как это может быть, что Мэтью в большой опасности, но при этом не находится в Латрурии.

— И ушел ли он вообще из Латрурии, — подсказал Стегоман.

— Хорошая мысль. — Алисанда кивнула и обернулась к Орто Откровенному. — Ты что скажешь, чародей? Твой учитель в Латрурии или нет?

— Нет, не в Латрурии. — Орто вглядывался в одному ему ведомо какую даль. — Между тем все равно он в большой опасности.

Ледяной холод охватил сердце Алисанды. Перед ее мысленным взором предстало видение: чаша из прозрачного стекла, а через ее край переливается какая-то коричневая маслянистая жидкость. Лед! Вот что было в этой чаше. Но не настоящий лед, иначе бы...

— Но он... он не в загробном мире?

— Нет, —

совершенно уверенно ответил Орто. — Он не в Аду, не в Чистилище, ни в одном из царств мертвых. Он в таком месте... которое как бы и есть, и как бы его нет... — Он пожал плечами и снова уставился в одну точку. — Не могу выразиться точнее, ваше величество, слов не хватает. Скажем так: он в царстве чародеев.

Стегоман проворчал:

— Чародейское царство, и чтобы Мэтью не смог оттуда выбраться?

— Сам — нет.

— А ты можешь помочь ему? — требовательно спросил сэр Ги.

— Увы, не могу, — вздохнул Орто. — Я способный чародей, сэр рыцарь, но не всемогущий.

— Значит, надо доставить сюда всемогущего, — рявкнул Ситегома и рывком развернул голову к сэру Ги. — Не о такой ли срочности говорил Знахарь?

— О такой, — согласился сэр Ги и обернулся к Алисанде. — Явная и серьезная опасность, — сказал он. — Настоящая опасность, хотя какая именно, непонятно.

— Между тем все равно опасность. — Алисанда кивнула и посмотрела на Орто. — Верно?

— Верно, ваше величество, и, если в этот миг ее нет, она может очень быстро появиться.

— Значит, нечего ждать, — заявила Алисанда Черному Рыцарю. — Вызывайте Знахаря!

Сэр Ги немного ослабил латный воротник и вынул из-за нагрудной пластины непрезентабельного вида шарик.

— Вот тот амулет, который он дал мне.

Алисанда недоверчиво поглядела на амулет, висевший на простенькой железной цепочке. Металлический шарик, пару дюймов в поперечнике, испещренный крошечными дырочками, выстроившимися в диагональные ряды.

— Как-то он не внушает доверия, сэр Ги.

— Это верно, — согласился Черный Рыцарь. — Но чародей Савл говорил, что внешность обманчива, главное — действие и суть.

Алисанда поежилась.

— Мне жаль его супругу Анжелику!

— Не сомневайтесь, ваше величество, она в их хижине навела уют и красоту, — заверил королеву сэр Ги. — И ему это нравится точно так же, как его жена.

Алисанда нахмурилась.

— Но разве он не видит то, что он находит радость в любовании красотой жены и той красотой, какую она создает вокруг себя, противоречит его заверениям, будто бы его совсем не заботит внешняя сторона вещей.

— При всем моем уважении, ваше величество, — осторожно вмешался Орто, — лорд Мэтью говорил мне, будто бы чародея Савла совсем не смущает то, что он частенько сам себе противоречит. А как действует этот амулет, сэр Ги?

— Он перенесет к чародею Савлу мои слова. — Сэр Ги надавил на крошечный выступ в цилиндрике, на котором висел шарик... — Я должен прочитать заклинание, и тогда мой голос перенесется... Внимание, внимание, девять-один-один! Приди, чародей Савл, мэй дей, мэй дей* [21] .

Алисанда нахмурилась.

— Сейчас середина июня, сэр Ги, скоро летнее солнцестояние. Май давно прошел.

Сэр Ги пожал плечами:

— Кто их поймет, этих чародеев, ваше величество? Савл говорил, что «мэй дэй» — это на языке, который он назвал французским, означает «помоги мне», но я особого смысла не вижу, потому что слыхом не слыхивал о таком языке.

21

Майский день (англ.) — позывные, которыми радисты заменяют сигнал «SOS», так как эти английские слова созвучны французским «aide mois», означающим «помоги мне».