Маг на два часа
Шрифт:
— А потом?
— Потом доставляет в пункт его исполнения.
На словах всё звучало так заманчиво, что лучше не бывает.
— Вот это да! — обрадовался Митя. — Значит, тут можно пожелать что угодно?
— Запросто.
— Даже игрушечную железную дорогу с настоящими паровозиками и станциями?
— Этого я тебе точно не скажу, — пожал плечами Авося. — Но я знаю, что дорожка выполняет только стоящие желания.
— Но железная дорога очень даже стоящая, — заверил Митя. — Она такая стоящая, что мне её всё равно никогда не купят, и просить бесполезно.
Беседуя, друзья потопали по леденцовой тропе. На этот раз та вела себя довольно сносно. Она услужливо стелилась под ногами, позволяя себе разве что изредка петлять, чтобы не было скучно. Скоро дорожка нырнула в берёзовую рощу. Деревья стояли группками и тихонько шелестели, обсуждая прохожих на своём лиственном языке. «Интересно, — подумал Митя, — берёзы, дубы и клёны говорят на одном языке или у каждого из них свой? Если так, то для берёз кленовый язык должен быть иностранным».
К сожалению, он не успел довести эти научные размышления до конца, потому что его внимание привлёк шум в кустах. Митя остановился, с любопытством раздвинул ветки и застыл в изумлении. Тропинка сворачивала на поляну, по которой тянулись крошечные рельсы. Они поблёскивали на солнце, и от этого казалось, будто кулижка заткана серебристой паутиной.
— Железная дорога! — изумился Митя.
Мефодия появление новой игрушки вовсе не обрадовало. Хоть он и чувствовал себя настоящим, в нём заговорила ревность, и не без основания. Он знал, что Митя давно мечтал о железной дороге.
— Подумаешь, дорога. Это вовсе не интересно, — поморщился львёнок.
Но Митя не разделял его мнения.
— Я обязательно должен на неё посмотреть, — загорелся он.
— Конечно, это ведь твоя дорога. Можешь вообще забрать её с собой, — сказал Авося так, как будто получить железную дорогу было самым обычным делом.
При этом настроение у Мити прямо-таки взмыло вверх, а у Мефодия упало ниже некуда. Львёнок насупившись отошёл в сторону, но Митя был так рад подарку, что даже не заметил этого. Все его мысли были заняты новой железной дорогой, и он побежал к долгожданной игрушке.
Авося пошёл было за ним, но, увидев, что Мефодий совсем понурил голову, вернулся и бодро сказал:
— Что будем делать, пока Митя занят со своей дорогой?
— А разве ты не пойдёшь смотреть на эту груду железа? — мрачно спросил Мефодий.
— Вот ещё! Чего я там не видел? Лучше я останусь с тобой.
— Спасибо. Ты настоящий друг, не то что некоторые, которым ни до кого нет дела, — вздохнул Мефодий.
Если бы он мог доказать Мите, что он лучше железной дороги. И тут его осенило: нужно совершить подвиг. Львёнок встрепенулся и обратился к Авосе:
— Как ты считаешь, здесь есть место для подвига?
— Не знаю, — честно признался Авося.
Львёнок огляделся и вдруг увидел именно то, что нужно. По другую сторону тропинки простирались джунгли. На самом деле это были заросли травы, рогоза и мелкого кустарника, но для плюшевого львёнка они казались непроходимой чащей.
— Это что, джунгли? — спросил он.
— Можно сказать и так, — неопределённо кивнул Авося, который не знал, что такое джунгли, но хотел угодить другу.
— Решено, — просиял Мефодий. — Отправимся туда.
— Зачем?
— Чтобы совершить подвиг. Джунгли всегда кишмя кишат свирепыми хищниками и кровожадными крокодилами.
Авося подозрительно покосился на кусты. До сих пор ему в голову не приходило, что там могут прятаться лютые звери, но теперь, когда Мефодий ему всё разъяснил, идти туда не хотелось.
— Давай я тебя здесь подожду, — предложил Авося и, чтобы Мефодий не подумал, будто он испугался, добавил: — Чтобы ты не заблудился. Если потеряешь дорогу, кричи «ау!», а я буду отзываться.
Глава 5
СХВАТКА С ХИЩНИКАМИ
Мефодий с решительным видом полез в заросли и тотчас столкнулся нос к носу с неведомым существом. Точнее, существо, которое сидело на былинке, столкнулось с любопытным носом Мефодия и тотчас спряталось в причудливый домик, прилепившийся к травинке.
— Эй! Ты почему прячешься? — спросил львёнок.
Ответа не последовало. Мефодий решил постучаться, но в домике не было ни окон, ни дверей, и он по-простому стукнул по нему лапой. Травинка закачалась. В плюшевом львёнке заговорил дух охотника, и он, точь-в-точь как котёнок, принялся наскакивать на стебелёк и ловить его. Домик болтало из стороны в сторону, и загадочное существо притаилось, пережидая стихийное бедствие. Наконец Мефодию надоело забавляться с травинкой. Он уселся передохнуть, а заодно подумать о том, где искать хищников. Как только стебелёк прекратил качаться, из домика появились рожки, потом осторожно высунулись голова и хвост и всё сооружение, не обращая на Мефодия ни малейшего внимания, поползло по травинке.
— Эй, ты кто? — решил познакомиться львёнок.
Ответа не последовало.
— Ты что, не слышишь? Или ты невежа? А может, не знаешь, как тебя зовут? — рассердился Мефодий.
На этот раз существо остановилось и, окинув плюшевого льва недовольным взглядом, раздражённо произнесло:
— Ну чего пристал? Улитка я. Не мешай. Видишь, делом занимаюсь.
— Каким? — поинтересовался Мефодий.
— Ползу.
— А куда?
— Вот пристал. Неужели не ясно? К вершине стебля.
Мефодий обнюхал торчащий вверх конец травинки и, не найдя в нём ничего примечательного, спросил:
— Зачем?
— Что значит «зачем»? Должен же быть в жизни высокий смысл, — назидательно произнесла Улитка.
— Какой смысл в том, чтобы доползти до верха стебля? — не унимался Мефодий.
На этот раз терпение Улитки лопнуло.
— Послушай, перестань задавать глупые вопросы, а не то я выйду из себя и тогда… — пригрозила она, не договорив, что же тогда случится, но весьма красноречиво пошевелив рожками.