Маг. Биография Пауло Коэльо
Шрифт:
Уважаемая газета «Комсомольская правда» и ее читатели!
Благодаря вашей газете («КП» от 21 марта), я с большим интересом узнал, что, оказывается, три года назад у меня был роман с модельершей Анной Росса и что якобы эта женщина стала прототипом главной героини моей новой книги «Заир», которая в России поступит в продажу 23 апреля. К счастью или к сожалению — мы этого никогда не узнаем, но эта информация не соответствует действительности.
После того как мне показали фотографию этой девушки, где она изображен рядом со мной, я сразу же ее вспомнил. Мне действительно представили эту девушку на приеме в бразильском посольстве.
Никакого «романа» у нас не было и, вероятно, быть не могло, хотя, несмотря на ваше утверждение, «аскетичный образ жизни» мне не свойствен. (…)
А вообще «Заир», наверное, одно из
Желаю и Анне Росса, и вашей газете удачи и любви.
Искренне Ваш
Пауло Коэльо
Мировая пресса пытается определить, кто вдохновил Пауло на создание «Заира» — русская модельерша Анна Росса?
Получив столь решительное опровержение этой версии, журналисты развернулись в сторону другой красавицы — чилийки Сесилии Болокко, победительницы конкурса «Мисс Вселенная—1987», а в ту пору — ведущей очень популярного в ее стране ток-шоу «Вечер с Сесилией». Когда в Мадриде, где она записывала очередную программу, ей задали неизбежный вопрос «А правда ли, что…», она расхохоталась, узнав, что ее прочат в прототипы Эстер:
— Тс-с! Ни слова больше! Карлитос очень ревнив…
Под Карлитосом имелся в виду бывший президент Аргентины Карлос Менем, за которого Сесилия вышла замуж в мае 2000 года, когда ей было 35 лет, а ему — 70, и три года спустя родила ему сына. Непосредственная реакция Сесилии вполне понятна и объяснима. За несколько лет до этого, когда пресса впервые принялась трубить о ее предполагаемом романе с Коэльо (с начала 1999-го по октябрь 2000-го), она уже была замужем за Менемом.
…Бывшая «Мисс Вселенная» и нынешняя жена президента Аргентины Сесилия Болокко?
…Итальянская актриса Валерия Голино?
Другие журналисты еще делали ставки на итальянскую актрису Валерию Голино, но 17 апреля 2005 года тайна была раскрыта. В тот воскресный день португальский журнал «Коррейо де Манья» заголовком на первой полосе оповестил: женщина, вдохновившая Пауло на создание образа Эстер, — английская журналистка Кристина Лэмб, военный корреспондент лондонского еженедельника «Санди таймс». В этот день она находилась по работе в Хараре (столице Зимбабве) и, узнав по телефону, что секрет стал достоянием гласности, едва не упала в обморок «Это и есть Эстер во плоти», — сообщала португальская газета. «Целую неделю меня осаждали испанские, португальские, бразильские, южноафриканские и даже британские репортеры, — расскажет Кристина впоследствии, — и все просили описать те чувства, которые испытывает муза Пауло Коэльо». Еще неделю спустя в «Санди таймс ревью», воскресном приложении к своей газете, она опубликовала на целую полосу статью под названием: «Он похитил мою душу» и примечательным подзаголовком:
Кристина Лэмб вела для нашей газеты репортажи со многих войн, однако оказалась беззащитна, когда писатель, чьи книги держат первое место в мире по продажам, решил завладеть ее жизнью.
…Ни одна из них: музой Пауло стала журналистка из «Санди Таймс» Кристина Лэмб
В статье журналистка рассказала, что познакомилась с Пауло два года назад, когда ее послали взять у него интервью по поводу мирового успеха «Одиннадцати минут». В ту пору писатель жил еще в отеле «Король Генрих IV». Это была их единственная встреча, а в последующие месяцы они только переписывались по электронной почте: он — с юга Франции, она — из Кандагара или Кабула. Пауло так понравилась ее книга-репортаж «Шьющие круги Герата»,
Я была одновременно и ошеломлена до такой степени, что на миг лишилась дара речи, и польщена. Как же он мог, не зная меня, создать мой образ?! Я чувствовала себя как голая. В моей жизни есть много такого, что я, как и все мы, наверное, не хотела бы предавать гласности, и уж точно — видеть на страницах книги. (…)
Охваченная такими противоречивыми чувствами, я взялась за чтение 304-страничного файла, узнавая эпизоды, о которых рассказывала ему в Тарбе, и вполне субъективные впечатления моей личной жизни, и проблемы, которые затрагивала в своей книге. Первый абзац начинался так: «Она: Эстер, военная корреспондентка, только что вернувшаяся из Ирака, где в любой миг могут начаться боевые действия. Тридцать лет. Замужем, детей нет». Что ж, по крайней мере, он сделал меня моложе.
Но то, что при первом чтении казалось забавным («Мне начинала нравиться мысль о героине романа, наделенной моими чертами и биографией, к тому же исчезающей на первой странице», — писала Кристина), затем стало вызывать смутное, но все усиливающееся беспокойство:
Описание встречи Эстер с мужем — первой после долгой разлуки — я читала не без тревоги: «Однажды я давал интервью некой журналистке — ее интересовало, как это так получается, что мое творчество известно по всей стране, а меня самого не знает никто… Она была красива, умна, немногословна. Вскоре мы опять встретились на какой-то вечеринке, и, раз уж она была „не при исполнении“, я сумел в тот же день затащить ее в постель».
Кристина, сказав, что «ошеломлена», показала матери и мужу — португальскому адвокату, которого тоже звали Пауло — только что прочитанный фрагмент.
Его самолюбию это совершенно не польстило, и он решительно не понимал, какие мотивы могли побудить другого мужчину написать книгу про его жену. Вероятно, он рассказал об этом своим друзьям — сужу по тому, что они смотрели на меня, как на сумасшедшую. И я сочла за благо больше никогда не упоминать об этом случае.
Дело тем бы и кончилось, если бы «Коррейо да Манья» не раскрыла тайну. Впрочем, это «разоблачение» не причинило журналистке никакого дополнительного дискомфорта, о чем она сама написала в своей статье:
Постепенно освоившись с этой идеей, я стала находить все больше и больше отрады в своей роли музы. Впрочем, у меня не было точных сведений о том, в чем именно заключаются ее обязанности. Я осведомилась у автора, как должна вести себя муза. «С музами надо обращаться как с феями», — отвечал он, добавив, что и сам раньше дела с ними не имел. Я представила себе, что муза, по всей видимости, должна нежиться, раскинувшись, на диване, с огромной коробкой изысканного шоколада — и с задумчивым видом. (…) Быть музой — задача не из простых, если ты работаешь в журналистике и у тебя есть пятилетний сын. (…) Тем временем я поняла, что брать интервью у писателей, ставших знаменитостями, — дело, быть может, еще более рискованное, чем освещать ход боевых действий. Писатели, хоть и не стреляют в тебя, способны похитить твою душу.
Книга, казалось, была просто обречена вызывать споры. Читателей, успевших привыкнуть ко всегдашнему предвзято-враждебному отношению прессы, в последнюю неделю марта 2005 года ожидал сюрприз: во всех газетных киосках появились три ведущих федеральных еженедельника, на обложку поместившие фотографию Пауло Коэльо, а внутри — по восемь пространных страниц о нем, о его жизни и творчестве. Ситуация с «Заиром» была столь нетривиальна, что заставила журналиста Марсело Берабу, омбудсмена газеты «Фолья де Сан-Пауло», посвятить ей всю свою воскресную колонку.