Мага уводит стаю
Шрифт:
Только под утро, когда луна утратила свою оранжевую яркость, а звезды поблекли и выцвели, волк услышал негромкий, но отчетливый плеск. Он напряженно впился взглядом в полынью.
Выдра выбралась на край льда, быстро и ловко отряхнулась, состояла, подняв морду вверх, вслушиваясь в тишину зимней ночи. Ее гладкое тело поблескивало и серебрилось в сиреневом сумеречном свете рождающегося утра.
Не заметив опасности, выдра пошла по льду, все более удаляясь от полыньи. Она легко скользила на своих коротких ногах, бороздя снег массивным хвостом.
Вожак все еще выжидал, готовый к прыжку, к нападению. Путь выдра отойдет подальше от воды.
Старый Вой сорвался с места
Чуткая выдра стремглав бросилась обратно к воде. Но вожак рассчитал все заранее: путь к полынье был ей отрезан. «Выдре оставалось только защищаться. Вой, однако, был настороже и предусмотрительно уклонился от ее зубастой пасти. Он метался вокруг зверька, пытаясь схватить за спину, но выдра все время поворачивалась к нему мордой.
Улучив момент, она приблизилась к полынье. Теперь оставалось сделать один длинный бросок, и выдра была бы спасена. Но для этого надо было повернуться спиной к волку. Это означало погибнуть.
Она пыталась пятиться, но ей мешал длинный толстый хвост. Вой сразу же разгадал маневр противника и больше не давал зверю сделать ни шагу, все время стараясь зайти со спины.
Вожак взял выдру у самой воды. Он сжал свои мощные челюсти так, что хрустнули позвонки жертвы, и понес ее легко, без усилий. Неужели этот небольшой зверек, свисающий сейчас из его пасти, сопротивлялся ему, огрызался, даже угрожал своими зубами?..
Теперь старый волк мог продолжать путь. Он был относительно сыт и остаток ночи, а потом и часть дня шел туда, откуда его увезли люди — к своим родным лесам и озерам. Слабо шумели отягощенные снегом деревья. Мороз отпускал. По залитым солнцем сверкающим сугробам в нужном Вою направлении бежала твердая лыжня. И зверь пошел по ней. Зачем же тратить впустую силы и время, пробираясь по снежной целине? Ведь недавно даже встреча на лыжне с человеком обошлась без последствий… И только Вой вспомнил эту встречу, как на повороте показался лыжник. Как и в прошлый раз, он несся навстречу зверю. И хотя вожак ожидал этого, появление человека было неприятным и пугающим. Тот заметил зверя, но, видимо, тоже принял за собаку, потому что никаких признаков беспокойства не проявлял. Волк очень внимательно наблюдал за ним. Человек был безоружен. Кроме лыжных палок у него ничего не было.
Старый Вой посторонился, пропуская лыжника. И в этот момент, скользя мимо, человек бросил взгляд на зверя. Глаза его округлились.
— Во-о-о-лк! — закричал он громко и, остановившись, оборонительно замахал лыжными палками.
— Ребя-а-а-та-а! Во-о-о-лк! — Он звал кого-то, кто шел за ним сзади.
А старый вожак уже мчался, пробивая широкой грудью верхушки сугробов. Теперь он знал: его будут преследовать. Не сегодня, так завтра люди с ружьями пойдут по его следу. А раз так — надо долго, упорно, без остановки уходить.
И он уходил. Бесстрашно выбирался на широкую наезженную дорогу, изрядно пробежав по ней, спрыгивал в близко подходивший к обочине кустарник, прятал, маскировал следы. Стремительный этот уход от возможного преследования утомил Воя.
Он залег под утро на снежной вершине холма, под крутым сугробом, с подветренной стороны. Ветер гнал поземку по склону к вершине, а вместе с поземкой и все лесные запахи. По ним Вой знал обо всем, что происходит за гребнем сугроба. Другой склон холма был в поле его зрения. Волк сладко дремал, уткнувшись мордой в густую шерсть своего горячего бока. Свист поземки баюкал, пробуждая в памяти
Привязанность переярков друг к другу, симпатии внутри семьи укрепляли стаю, делали ее сильней.
Ветер подвывал и посвистывал, поземка накручивала снежные спирали, а вожак отдыхал перед новым большим переходом.
10. КРУГ СМЕРТИ
Последняя охота была удачной. Благодаря опыту Маги, хитрости и находчивости Пришлого удалось отбить, отогнать от лосиного стада молодую корову. Волки ожидали, что отбитая лосиха, гонимая страхом перед хищниками, побежит по тропе, все больше удаляясь от своего стада.
Но неожиданно для всех корова поняла свою ошибку и повернула назад напрямик по снегу, неглубокому в этом месте, пытаясь вновь соединиться с остальными лосями. Осуществи она свою попытку — охота намного усложнилась бы.
Лоси стояли в оборонительной позиции, и подступить к ним было очень трудно, почти невозможно.
Но на пути устремившейся к стаду лосихи вырос стремительный, сильный Ва, и судьба коровы была решена…
Насытившуюся стаю Мага увела на дневную лежку в густой молодой сосновый лес.
Остаток ночи волки отдыхали спокойно, но едва забрезжил пасмурный рассвет, как мать-волчица почувствовала тревогу. Она сама не понимала причины своего беспокойства и поэтому продолжала лежать, свернувшись клубком, хотя то и дело поднимала голову, внимательно вслушиваясь в тишину, внюхиваясь в запахи леса.
Но Мага все-таки подняла стаю. Волки вставали неохотно, недоуменно поглядывая на мать-волчицу. А она, встревоженная, быстрым шагом повела их из рощи. Пробираясь сквозь чащобу, Мага осторожно лавировала между сухими нижними ветвями деревьев, чтобы не треснуть веткой, не издать звука, не выдать путь стаи. Остальные повторяли ее движения, и семья шла совсем бесшумно.
Когда молодой Ко, нарушив строй, отбежал в сторону, мать-волчица оскалила клыки и так взглянула на него, что он мгновенно встал на свое место.
Выйдя на бугорок, Мага уловила запах человека…
Она повернула вправо, прошла немного — запах усиливался. Двинулась влево — там тоже пахло человеком. Продолжая уводить стаю, волчица шла против ветра, все больше ощущая людской запах. Звери выбрались из сосняка, пересекли неглубокую лесистую лощину, и Мага замерла, остановив всех… Невдалеке на невысоких кустах была натянута веревка, на ней угрожающе мелькали на ветру обжигающие глаза флажки… Они пугали, на них было страшно смотреть и еще страшней — подходить к ним. Но Мага подошла. Очень внимательно обнюхала один за другим несколько флажков и вспомнила, как еще в детстве она оказалась в роще, огороженной веревкой с такими же флажками. Вся ее стая потопталась тогда у веревки и пошла обратно. А потом, когда начался шум, раздались крики и выстрелы, Мага лежала, умирая от страха, вжавшись в сугроб… Она пролежала целый день, вздрагивая от ужаса при каждом скрипе шагов человека, и ушла только ночью. От стаи осталось трое: отец-волк, самец-переярок и она. Отцу и старшему брату удалось прорваться через человеческую засаду, и потом она отыскала их по следам.