Магацитлы
Шрифт:
Тарас послушно воткнул булавку видеозаписи, переданную ему дедом, в шишку вириала, затем добавил еще один компакт – с текстом повести Алексея Толстого.
– Слушаю вас, – раздался в ушах (и даже внутри головы) бархатно-глубокий мягкий вежливый голос Дуба.
– Объясни ему, чего мы хотим, – сказала Настя.
Тарас сосредоточился, мысленно рассказал невидимому собеседнику свою идею найти мир, полностью отвечающий условиям, описанным Толстым в повести «Аэлита».
– Задачу понял, – после короткой паузы ответил инк. – Однако вынужден напомнить о допуске. Информация о некоторых инвариантах Древа закрыта.
– Кем? – недовольно спросила Настя.
– Распоряжение СЭКОНа 117-дельта от первого апреля две тысячи триста двадцать пятого года. Оно не отменено до сих пор.
– Двадцать один год СЭКОН не пересматривал свои распоряжения?
– Да, мадам.
– Мой допуск – «зеленый линейный», индекс В, – пробормотал Тарас, краснея; это был допуск студента третьего курса факультета квантовой истории.
– Боюсь, этого мало, – с сожалением сообщил инк.
– У меня «белый линейный», – заявила Настя, – индекс А, уровень 3. Я Анастасия Белая, мой дед Григорий Белый, директор Хроноинститута, отец – Вечер Белый, начальник оперативной бригады.
Пауза.
– Ваш допуск принят. Поиск начинаю. Однако если требуемый инвариант находится в зоне ответственности СЭКОНа, я вам помочь не смогу.
– Требуемый вариант по моим сведениям не содержит никаких секретных информполей.
– Ждите.
– Открой нам пока обзор базового варианта.
Свет перед глазами Тараса померк. Затем вспыхнул вновь, но уже в ином пространстве – пространстве виртуальной реальности. Источником света здесь было Солнце «внизу», под ногами оператора. Стали видны планеты: искорка Меркурия, белый шарик Венеры, серо-зеленый шар побольше с вращающимся вокруг «апельсином» – Земля и Луна. Появился Марс – оранжевый кругляш с тремя искрами спутников.
– Разве у Марса три спутника? – удивилась Настя.
– В этом инварианте – три, – подтвердил Тарас. – А нужно два. На Земле здесь почти все как у Толстого: была война, атланты-Магацитлы бежали в космос, но все погибли. Здешний Марс имеет состав атмосферы, отличный от земного, дышать этим воздухом нельзя.
– Давай посмотрим?
– Смотри.
Шар Марса приблизился скачком, развернулся в красновато-бурую, с оранжевыми и желтыми проплешинами, чашу с загибающимися кверху размытыми краями. Видеокамера заскользила над горами, каньонами и безжизненными пустынями планеты, по которым никогда не ступала нога человека или иного разумного существа.
– Печальная картина, – проговорила Настя. – Почти как в нашей Ветви: те же кратеры, ударные и вулканические, ущелья, каньоны и пустыни. Каналов нет, жизни нет.
– Но Атланты до Марса добрались, – сказал Тарас. – Вон, посмотри, левее, на склонах горы металл блестит: это разбитая ракета. Их упало на Марс не меньше тысячи.
– Ужас! Зачем они полетели сюда, зная, что жить здесь нельзя?
– Может быть, не знали. Много тысяч лет назад на Земле была война, проигравшие бежали, куда глаза глядят… Все, как рассказывала Лосю Аэлита. Только вот Аэлиты как раз в этом инварианте нет.
– Бедный Лось! Ведь он, наверное, тоже погиб.
– Почему обязательно погиб? – возразил молодой человек. – Он мог приземлиться… то есть примарситься нормально, посмотрел на пейзажи, понял, что цивилизации на Марсе нет, и благополучно вернулся.
– Ты оптимист.
– А ты пессимистка.
– Я реалистка. Еще неизвестно, существует ли на здешней Земле инженер Лось и сконструировал ли он аппарат для полетов к другим планетам. У тебя больше ничего нет посмотреть, только этот компакт?
– Дед дал один, пообещал продолжить поиск, но пока молчит. Кстати, что мы будем делать, если найдем инвариант?
– Полетим туда, – уверенно заявила Настя.
– Как? В Ствол нас не пустят…
– Ствол нам не понадобится, он имеет ограниченное количество квантовых выходов. Ты забываешь о трансгрессе.
– Но трансгресс создан не людьми…
– И что? Разве от этого он перестал быть системой хронопространственных перемещений?
– Он создавался как закон…
– Верно, он встроен в Древо как физический закон, но создавался он для обслуживания Судейской коллегии, контролирующей Игры. А это значит, что в первую очередь трансгресс является транспортным терминалом. Дед много рассказывал о своих похождениях по линиям трансгресса, вместе с твоим дедом, между прочим.
– Но для пользования трансгрессом нужны допуск и ключ…
– У меня есть кое-какие соображения на этот счет, потом обсудим. Что-то долго возится наш дубовый Дуб…
– Благодарю за оценку моих умственных способностей, – раздался по-прежнему дружелюбно-вежливый бархатный баритон Большого инка.
Настя поперхнулась. Тарас поежился.
– Я обнаружил еще один похожий инвариант, – продолжал Дуб, – но идеального совпадения не добился.
– Чем он отличается от нашего образца?
– Цивилизация на Марсе погибла незадолго до полета инженера Лося. Хотя здесь у него другая фамилия – Лосевой. Он добрался до Марса, но никого не нашел. Есть и более экзотичный вариант. В нем существуют и марсиане, и потомки атлантов, перебравшиеся с Земли на Марс, но нет города Петрограда и, соответственно, нет инженера Лося.
– Нет Петрограда? – хмыкнула Настя. – Как интересно! Значит, в этом инварианте Петр Первый не строил город в устье Невы?
– Поселение там существует, но принадлежит финнам. А пальма первенства по выходу в космос принадлежит не Российской республике, а Китайской империи. И на Марс первыми полетели китайцы, причем задолго до образования Российской республики.
– Нет, это не годится, – пригорюнился Тарас.
– Продолжай поиск, – потребовала Настя. – Мы добрались до «куста» почти одинаковых Ветвей, наверняка в нем есть место и нужному нам инварианту.
– Повинуюсь, сударыня, – мягко ответил Большой инк.
– Не переживай, – сказала Настя, судя по звуку. – Я почему-то уверена, что мы отыщем твою Аэлиту.
– Она не моя, – слабо запротестовал Тарас. – Вообще-то я бы посмотрел на инвариант с дохлой марсианской цивилизацией. С чего это она погибла?