Магацитлы
Шрифт:
– Ты пессимист.
– А ты зануда.
– Это я к тому, что, по словам Ихи, попутчик Лося марсиан за людей не считает.
– Она может ошибаться.
– В таких случаях, дорогой коллега, женщины не ошибаются. Однако не будем разводить дискуссий. Я вижу дырку, наверное, проход в соседнее подземелье.
Путешественники углубились в новый тоннель, очень низкий и узкий, который, к счастью, скоро закончился и вывел их к покрытой инеем, металлической на вид стене.
– Посох!
– Может, просто перегородка? –
От его удара холмик рассыпался, в сторону отлетела блеснувшая золотая маска: лунообразный улыбающийся рот, широкие скулы, два узких глаза и третий – на лбу, выпуклый, фасетчатый.
Приблизились, разглядывая искрящуюся изморозью синеватую стену.
– Нет, это все-таки Посох, – сказала Настя, не обратив внимания на маску. – Интравизор не берет. Такое впечатление, что толщина стены метра три и сделана она из кристаллического монолита.
– Сталь?
– Какой-то изотоп железа.
– Тогда мы не войдем. «Универсалом» такую стену не пробьешь.
Настя подошла ближе, постучала кулачком в стену. Сказала со смешком:
– Как там говорится в сказке? Сезам, откройся?
Ничего не произошло.
– Надо искать другой… – Тарас не договорил.
Кто-то внимательно посмотрел на него.
В стене вспыхнула сиреневая звезда, замигала часто, словно спрашивая гостей, что им надо. Затем раздался высокий голос, будто горн пропел. Прозвучала короткая фраза на незнакомом языке.
– Похоже, у нас запрашивают пароль.
– Лингвер не может определить язык. Что делать?
Тарас огляделся, не зная, что предпринять, увидел золотую трехглазую маску и по наитию поднял ее, поднес к мигающей звезде.
Звезда погасла.
Раздался короткий металлический скрип, и в казавшейся монолитом стене образовалась щель. В глаза землян брызнул густой, багровый, как кровь, свет. Щель достигла метровой ширины. Что-то повелительно каркнул металлический голос.
– Быстрей! – скомандовала Настя, стрелой метнулась в щель люка.
Тарас без колебаний последовал за ней.
Они оказались внутри тесного граненого бокса с пористыми серыми стенами. Щель за ними сошлась, исчезла. Техника этого сооружения демонстрировала те же принципы действия, что и земная: использование силовых каркасов, полевую индукцию, топологическую развертку и программное обеспечение. Тарасу пришла в голову мысль, что это плохо сочетается с той техникой, какую описывал Алексей Толстой. Во времена Лося и Аэлиты еще не было ни автоматического обеспечения, ни компьютерного сопровождения.
Видимо, та же мысль посетила и Настю.
– Эта штука не марсианского происхождения, – уверенно заявила она. – Возможно, на ней сюда прилетели представители более развитой цивилизации.
Красный свет в боксе погас, зажегся ослепительно синий, затем желтый и белый.
– Санобработка?
– Наверное.
Они внимательно осмотрели стены тамбура и обнаружили на одной из граней выпуклость с проступающим рисунком четырехпалой ладони.
– Ключ?
Тарас приставил к выпуклости свою ладонь в перчатке уника.
Ничего.
– Нужна голая рука.
Настя свернула шлем, затем обнажила руку и прижала к выпуклости свою ладошку.
Что-то звякнуло внутри стены, но дверь все равно не проявилась. Зато стены тамбура засветились изнутри, в них проступил какой-то сложный схематический рисунок со множеством треугольников, квадратиков, кружочков и линий. Все эти геометрические фигуры располагались вокруг одной длинной белой полосы, заканчивающейся двумя широкими треугольниками.
– Схема…
– Это схема Посоха!
– Ничего себе узорчик! В нем же тысячи фигур! Зачем его нам показывают?
– Не догадываешься? Чтобы мы выбрали то место, куда хотим попасть.
– А ты уже знаешь, куда нам надо попасть?
– В центр управления Посохом, конечно. Давай разбираться. Вот этот мигающий квадратик с двумя звездочками – наш тамбур, без сомнения. Это – центральная ось корабля, может быть, его двигательно-реакторная установка. Многие коммуникации сходятся вот сюда.
Настя провела пальчиком от мигающего квадратика к овалу, насаженному на ось.
В то же мгновение на рисунке проявилась светящаяся линия, соединившая квадратик и овал. Свет в тамбуре погас. На тела людей обрушилась тяжесть и схлынула через несколько секунд. Они даже не успели как следует испугаться.
Свет вспыхнул вновь.
– Осторожнее, – перевел дыхание Тарас, сворачивая шлем. – Не трогай тут ни…
– Ага, все правильно, – перебила его девушка, с удовлетворением ткнула пальчиком в мигающий овал со звездочками внутри. – Теперь мы уже здесь. Тамбур представляет собой еще и элемент лифтовой системы наподобие наших. Ничего особенного. По идее, сейчас должен открыться выход.
Одна из граней тамбура посветлела и растаяла.
– Я же говорила!
Настя первой вышла из кабины лифта и остановилась. Тарас шагнул следом, не понимая, почему она не идет дальше, выглянул из-за плеча подруги.
Перед ними простирался куполовидный зал с какой-то сложной мигающей и шевелящейся конструкцией в центре, напоминающей живую друзу кристаллов, пронизанную древесными побегами и щупальцами. Очевидно, это был терминал управления Посохом.
Недалеко у стены вырастали из пола три кресла необычной формы. В одном сжалась в комочек хрупкая девочка с ошеломляюще красивым личиком, на котором звездами сияли огромные влажные зеленые глаза. В настоящий момент в них отражались страх и боль.