Магазинчик чудес (Чародейство в Москве)
Шрифт:
– Ты сам-то хоть помнишь? – растерянно взирал на результаты Мишкиной деятельности Тимофей.
– Естественно, помню, – заверил его друг.
– Тогда поставь все как было, – распорядился Тимка.
И в этот момент они услышали, как по лестнице спускается Сил Троевич.
– Скорее, – поторопил друга Тимка. – Какой порошок где?
– Это утяжелительный, это уменьшительный, – уверенно тыкал пальцем Мишка. – А это для оборотней.
Сил Троевич уже входил в комнату, поэтому Тимофей спешно сунул баночку с определительным
– Как ты мог? – с ужасом глядя на утяжеленных географичку и физрука, спросил Тимка.
– Да мне теперь их самому уже жалко, – виновато промямлил Мишка.
– Жалко ему, – прошипел сквозь зубы Тимка. – Говорил ведь тебе: с волшебством не шутят.
– Мне казалось, я точно запомнил, – вяло оправдывался друг.
– Ты лучше подумай, как нам теперь их облегчить! – Тимка не сводил глаз с несчастных преподавателей.
– Ой, – еще сильней испугался Мишка. – Слышишь, пол вокруг них потрескивает. Мы же на него больше высыпали. Вдруг провалится? Все-таки третий этаж. Слушай, Тимка, ты же м-м-м... Ну, этот... хитрец. Придумай что-нибудь.
– Что я тебе придумаю? – Тимофей чувствовал себя сейчас совершенно беспомощным. – Облегчительный-то порошок сам знаешь где остался.
Положение тем временем складывалось критическое. Возле утяжеленных преподавателей скопилось множество охающего и ахающего народа. Завуч Нонна Викторовна дергала поочередно несчастных за руки.
– Вам плохо? – наконец осведомилась она. – Пойдемте, я проведу вас в медпункт. – Помогите мне, – обратилась она к остальным.
Однако даже общими усилиями сдвинуть с места Ларису Петровну и Ивана Митрофановича не удалось.
– Это столбняк! – с трагическим видом воскликнула Нонна Викторовна. – Не оставляйте их тут одних, а я сейчас вызову «Cкорую помощь». Может, еще не поздно.
Она убежала в учительскую, а народу, оповещенного школьным беспроволочным телеграфом, все прибывало и прибывало. Вскоре вся школа столпилась в коридоре третьего этажа. Звонок настойчиво призывал учителей и учеников на уроки, но на него никто не обращал внимания.
Школьная медсестра Александра Владимировна тоже была здесь. По ее убеждению, географичку и физрука «свалил скоротечный вирус», который, видимо, очень заразен, поэтому необходимо объявить карантин.
– Какой карантин, Александра Владимировна! – возражала уже вернувшаяся из учительской Нонна Викторовна. – Праздники майские на носу.
Медсестра не успела ничего ответить: сквозь толпу уже пробивались с носилками врач и санитары «Скорой помощи».
Беглый осмотр «больных» привел их в явное недоумение. Так ничего и не поняв, врач скомандовал:
– Срочно госпитализируем.
Однако сделать это оказалось гораздо трудней, чем решить. С трудом уложив Ларису Петровну на носилки, санитары попытались ее поднять и чуть не уронили. При этом туфли слетели у нее с ног. Мишка с Тимкой
– Не оборотень, – с облегчением вздохнул Тимка.
– Тяжеловатая дама, – заметил один из санитаров.
– А ведь совсем не крупная, – добавил второй. – Господа-товарищи! – воззвал он к присутствующим. – Подсобить надо!
Мишка и Тимка вместе с другими пришли на помощь.
– Смотри в оба, – шепнул другу Мишка. – Может, Ваню сейчас тоже уронят. Кроссовки, глядишь, и свалятся.
Но физрука не уронили. Да и Тимка сообразил, что свалившиеся кроссовки им с Мишкой ничего не дадут. Ведь у Ивана Митрофановича на ногах еще и носки, а сквозь них, в отличие от прозрачных колготок Ларисы Петровны, ничего не разглядишь.
Спуск утяжеленных преподавателей к машине «Скорой помощи» был сродни подвигу Геракла. Когда Ларису Петровну и Ивана Митрофановича погрузили вовнутрь, оба автомобиля осели почти до земли.
Проводив взглядом отъехавшие машины, Тимка сказал:
– Надо срочно выяснить номер больницы.
– Толку-то, – пожал плечами Мишка. – Все равно у нас с тобой облегчительного порошка нет.
Но у Тимофея уже был готов план:
– Сделаем сегодня у Сила Троевича, а к вечеру постараемся пробраться к ним в палату – и сыпанем.
Вскоре они узнали, что географичку и учителя физкультуры отвезли недалеко – в Институт Склифосовского.
– Вот и ладно, – Мишка испытал облегчение. – Возможно, к ночи уже будут бегать как миленькие.
– Будем надеяться. – Угрызения совести у Тимки не проходили.
– Кстати, – вдруг с заговорщическим видом произнес его друг. – Ваня-то там наверняка лежит без носков и кроссовок. Да еще почти неподвижный. Вот мы с тобой, Ружин, пятки его и изучим. А уже после облегчим. Так сказать, двух зайцев убьем.
– Правильная идея, – обрадовался Тимофей.
Едва досидев до конца уроков, друзья заспешили на встречу с Кассандрой. Надо было договориться, как достать или заново приготовить облегчительный порошок, чтобы Сил Троевич ничего не заподозрил. Ибо Тимка не сомневался: чародей за подобную самостоятельную работу по головке их не погладит. Пусть даже Иван Митрофанович и окажется самым что ни на есть настоящим оборотнем.
– Саня, Саня! – первым заметил девочку на углу 2-го Колобовского переулка Тимофей.
Ребята принялись наперебой пересказывать ей события сегодняшнего учебного дня.
– Оба вы хороши, – выслушав их, сказала Кассандра. – Один творит неизвестно что, а другой читает неизвестно как. В рецепте ведь примечание было: «Без закрепительного эликсира действие утяжелительного и облегчительного порошков длится не больше часа».
– То есть Лариса и Ваня сейчас уже здоровы? – переспросил Тимка.
– Надо думать, – кивнула Саня.
Тимофей не смог сдержать радостной улыбки.