Магазинчик моего дедушки
Шрифт:
Поскольку дедуля сидит в кресле, я могу сидеть только на этом самом сундуке. Иногда прямо на нем я погружаюсь в разные фантазии. Например, представляю, что этот сундук волшебный, а я бросаю в него смешительный порошок, а те, кто покупает у нас сахар, потом начинают безудержно смеяться, а потом делают из этого сахара компот, и вся наша деревня ходит и хохочет целый день.
Но фантазировать мне мешает дедулин храп. Разве нафантазируешься от души в таких условиях?
Первую неделю я приходила рано, как положено, но потом передумала. Стала начинать работу в девять. Госслужащие тоже ведь в девять работать начинают.
До обеда я сижу вместе
Почему человеку вдруг хочется идти домой? Например, мне совсем не хочется. Я вообще не понимаю этого желания «идти домой», когда можно гулять на улице, ходить там-сям и играть.
Однажды я закрыла магазинчик и пошла смотреть на дедулю. Мне было интересно, что же он делает дома целый час… Оказалось, спит! Я не могла глазам своим поверить! Ты ведь и так встал в шесть утра и до восьми спал в магазинчике. А потом встал и в двенадцать опять пошел спать домой? С ума сойти! Эти взрослые вечно сонные! Если их оставить в покое, они вообще целый день спать будут. Вот я, например. Да если бы у меня не было мамы, которая каждый вечер стоит надо мной со словами: «Давай уже, ложись спать, засыпай!» – я бы ни за что не спала.
В час дня дедуля просыпается и идет в мечеть. Из мечети он идет в кофейню. По дороге туда заходит ненадолго в бакалею, немножко ругается на меня, причитает, делает еще что-нибудь. Потом опять идет в мечеть на послеобеденный намаз, потом опять в кофейню, потом опять немножко ругается, немножко причитает, например, так: «Ты зачем это так сделала?» В конце концов около пяти вечера он говорит: «Ну все, ты можешь идти».
Мне нравится мой рабочий график. Но я ем так много всякой ерунды, что моему животу привыкнуть к такому графику будет трудно. Я пытаюсь себя тормозить. Уговариваю себя так: «Спокойно, это все и так твое. Ты и так можешь есть столько, сколько захочешь. Никто у тебя ничего не отнимает». И все равно не получается. Я сижу на сахарном сундуке и представляю, что буду есть в ближайшие часы…
Я живу этими мечтами. Как только дедуля уходит из магазинчика, я нападаю на еду. Сначала поглощаю всякие сладости, потом у меня начинает болеть живот. Чтобы он не болел, я съедаю что-нибудь соленое. Ох… Меня начинает мучить жажда, и я пью газировку. Потом опять начинаю есть сладости, потом опять соленые штуки, и снова газировка…
Дедуля маму предупредил: «Она очень много ест всякой ерунды. Дома потом ужинать не захочет». Я ведь говорила, что у него есть сверхспособности. Это же невозможно! Иначе откуда дедуля знает, сколько я ем, если его при этом нет в бакалее?
Все обертки от съеденного я бросаю в мусорное ведро. Однажды в бакалею пришел мой дядя. Его слова имеют в магазине большую силу, ведь он сын моего дедули. Он сразу сел в дедулино кресло и пристально посмотрел на мусорное ведро.
«Как ты много всего съела: чипсы, шоколадки, вафли, газировка, жвачка, орешки», – стал он подсчитывать.
Я оставила кучу следов и даже не заметила! Интересно, а дедуля тоже следил за мусорным ведром? С того самого дня я начала выбрасывать упаковки от съеденного в урну перед бакалеей. Теперь никто не должен был узнать, что я ела.
Я вытащила свою тетрадь и сделала небольшую пометку. Это не была полноценная статья или пункт. Ну и ладно.
Вообще-то, мы, дети, вполне себе люди честные. Это всё взрослые нас заставляют держать в тайне свои поступки, действовать скрытно. В конце концов они сделают нас похожими на себя…
Вишневая минералка
В деревенской бакалее обязательно должно быть ВСЕ. Да, да, абсолютно все, что может понадобиться человеку. Чем больше товара у тебя будет и чем меньше людей будут выходить от тебя ни с чем, тем успешнее будет твой магазин. Именно поэтому нужно хорошенько определить, что людям нужно, и все это закупить.
При входе в магазинчик справа стоит огромный стеллаж с разными чипсами. Раньше – то есть тогда, когда чипсы еще не придумали и не продавали, – здесь стояла скамеечка. Покупатели, приходившие в магазин, могли на нее присесть и поболтать о том о сем. И делать это они могли сколько хотели. Некоторые сидели так долго, что мы даже угощали их газировкой.
Постой-ка, тебе только это врезалось в память?
Конечно, ведь было такое время, когда чипсов не было и в помине. И дети никогда не ели ничего подобного. Думаю, что все, что они знали из всякой съедобной ерунды, – это немного печенья, немного жвачки, ну и пожалуй, несколько видов орешков. Это всё.
Но наконец люди стали производить чипсы. Появилось много видов чипсов, и нам стал нужен стеллаж, где бы мы их выставляли. Именно поэтому мы убрали покупательскую скамейку и поставили вместо нее чипсы. Люди теперь стоят, и дело не доходит до того, что нам надо угощать их газировкой.
Слева от входной двери в магазинчик – холодильник с напитками. В этом холодильнике всегда должны быть ровно расставлены бутылки с напитками и не должно быть пустого места. Потому что чем больше люди будут видеть напитков в холодильнике, тем больше им захочется их выпить. А это значит – будет большая выручка.
В те годы мы не продавали воду в холодильнике. Мы пили воду из-под крана. Если кто-то приходил в магазинчик и говорил, что хочет пить, – а такое бывало довольно часто, – мы просто наливали для него воду в стакан, и все. Вода! Да в холодильнике-то и не было такого напитка. Газировка, соки, минеральная вода… И всё!
Газировку пила молодежь, фруктовые соки пили дети, ну а минералку – старики.
Шла моя первая неделя в профессии. На дворе лето. На улице жарища. Все от жары помирают. Я расставляю бутылки в холодильнике, пустые бутылки складываю возле кассы. Пришел какой-то мальчик, попросил сок, я дала.
– Тебе персиковый, вишневый или абрикосовый? – спрашиваю.
– Без разницы, – отвечает он.
«Как без разницы? Ты что? У тебя что, вообще любимого вкуса нет?» – не спросила я. Ведь с покупателем не спорят.
– Тогда возьми персиковый, – предложила я и дала ему персиковый сок.
Потом пришел дядя Салих.
– Дай-ка мне пищеварительной воды, – попросил он.
Я, усмехаясь, протягиваю ему бутылку минеральной воды.
Покупателям нельзя отвечать на их ужасные шутки что-то вроде: «Что за жуткая шутка, дядя Салих! Чтоб я больше такого не слышала!» Им в ответ надо улыбаться. Даже больше. За подобную шутку можно и похвалить и сказать: «Пищеварительная вода? Минералка – пищеварительная вода! Какая отличная шутка, дядя Салих, ха-ха-ха!»
Конец ознакомительного фрагмента.