Магический кристалл
Шрифт:
– Вот, дитя мое, возьми. – Ватис передал ей деревянное блюдо с жарким.
Она покачала головой.
– Нет, я захватила с собой еду, спасибо. – Элайя подошла к своему мешку с провизией. Порывшись в нем, она нашла сушеную мясную палочку и хлеб.
Ватис все еще держал блюдо, когда она вернулась к костру.
– Неужели не хочешь отведать этой еды? Тирен считает меня прекрасным кулинаром.
– У меня есть еда, – повторила девушка. Она не позволит им одурачить себя. Ведь они не скрывают, что хотят выведать, какова цель ее
Ватис пожал плечами и передал жаркое Тирену.
– Как хочешь, дитя мое. – Он наполнил свою тарелку, обошел костер и сел между девушкой и юношей.
Все трое молчали. Элайя жевала жесткое мясо, отводя глаза от сочных кусков жаркого и вареных овощей, лежавших на блюде рядом с ней.
– Мне нужно спросить тебя о многом, дитя мое, – сказал Ватис, прерывая ее размышления, – но я знаю, что ты не доверяешь нам. Возможно, со временем…
Элайя бросила зачерствевший хлеб, который ей так и не удалось разгрызть.
– Никогда! Слышите? Никогда! – воскликнула она с холодным презрением. – Никогда я не доверюсь вам. Моя миссия на Карцере – не ваше дело. Мне не нужна ваша помощь. Я хочу одного – чтобы вы оставили меня в покое!
Тихо чертыхнувшись, Тирен поднялся, подошел к Элайе и грубым рывком поставил ее на ноги.
– Не смей так разговаривать с Ватисом, поняла? – крикнул он. – Можешь обзывать меня как угодно, но к моему наставнику относись с уважением. Он с лихвой настрадался на Карцере за последние два цикла, хотя ничем не заслужил этой ссылки. Ничем!
Тирен держал девушку так, что ее ноги едва касались земли. Элайя вглядывалась в его злые глаза. Стыдясь, что проявила неуважение к старику, она ничем не выказала смущения и вызывающе смотрела на Тирена. Ватис проявлял к ней доброту, какими бы мотивами он при этом ни руководствовался, а Элайю учили почитать старших.
Она обернулась к Ватису, словно не замечая Тирена.
– Мне жаль, что я проявила к вам неуважение, – с гордым видом отрывисто произнесла девушка.
Тирен отпустил ее, снова уселся возле старика и закрыл лицо ладонями.
– Это невозможно, Ватис, – пробормотал он. – Я никогда еще не обращался так с женщинами. Что со мной происходит?
Старец положил руку на плечо Тирена:
– Все будет хорошо, сын мой. Имей терпение. – Ватис улыбнулся Элайе. – Иди сюда, дитя мое, сядь рядом. Раз уж ты не хочешь рассказывать нам о себе, то я поведаю тебе о нас.
Элайя села рядом со старцем. Когда она устроилась поудобнее, он начал рассказ.
– Мы оба – с планеты Беллатор. Ты слыхала о ней?
– Беллатор, планета воинов? Да, я знаю о ней. – Девушка удивленно подняла брови. – Странно, ведь в отличие от других планет Империи Беллатор никогда не отправляла своих людей в ссылку на Карцер. Как же вы оказались здесь?
Ватис и Тирен обменялись взглядами.
– Скажи ей, сын мой. Она должна это знать.
– Но почему, учитель? – мрачно спросил молодой человек. – Она не поймет, да ей и неинтересно.
– Сделай это ради меня!
Тирен задумчиво посмотрел на старца и вздохнул:
– Я сделаю это только ради тебя, Ватис.
– Планета Беллатор, – начал он, потупив глаза, – приговорила меня к ссылке на Карцер за трусость. – Он бросил взгляд на Элайю. – Вряд ли ты ожидала этого от такого, как я, верно?
«Есть много проявлений трусости», – подумала девушка. Его серые глаза сузились. Тирен не сомневался, что Элайя скажет ему что-нибудь оскорбительное. Однако Элайя внезапно поняла, как он уязвим. «Почему его так интересует мое мнение?»
Нечаянно подметив эту особенность Тирена, девушка смутилась.
– Ну а что случилось с вами, Ватис? – спросила она, желая поскорее перевести разговор на тему, не связанную с Тиреном.
Старец загадочно улыбнулся.
– Я? Меня осудили за пособничество и подстрекательство к этому преступлению, поскольку я был наставником Тирена с его ранней юности. Поэтому если кто из нас и преступник, так это именно я, человек, разбивший ему жизнь.
Услышав эти слова, Тирен, чью безграничную преданность наставнику укрепили общие страдания на Карцере, горячо возразил:
– Нет, учитель, ты не совершил ничего дурного, выразив то, что было у тебя на душе. Выбор зависел от меня. Как взрослый человек, я несу ответственность за свои действия.
– Эта черта характера в последнее время, увы, встречается редко в нашей Империи, – заметил старец. – Утрата кристалла отразилась на всех нас, и далеко не к лучшему. – Сделав паузу, он вгляделся в Элайю: – А что ты, дитя, слышала о Магическом кристалле?
Элайя насторожилась. Неужели его мозговой сканер в какой-то миг ее слабости проскользнул через выставленные ею преграды? Неужели старик разгадал ее тайну? Она должна молчать. Элайя вздохнула. Несмотря на опасность разоблачения, ей страстно хотелось узнать о кристалле как можно больше. А что, если им известно, почему ей никак не удается вступить в контакт с таинственным камнем?
– Я знаю о кристалле лишь то, что его украли триста циклов тому назад и что он был великим благом для Империи. Но мне было бы интересно услышать о нем от вас.
– Конечно, дитя мое.
Ватис взял три плода черасы и один из них подал Элайе, второй – Тирену, а третий разрезал на ломтики маленьким перочинным ножом.
– Видишь ли, быть учителем – моя любимая профессия. – Прежде чем продолжить, он задумчиво пожевал ломтик черасы. – Около семисот циклов тому назад кристалл неожиданно и неизвестно откуда появился на Арании. Отсюда второе название этой планеты – Мать.
– В наше время вряд ли кто-нибудь вздумает считать эту холодную, недружелюбную планету Матерью. Правильнее было бы называть ее Планетой пауков, – резко возразил Тирен.