Магический Нуар

Юраш Кристина

Обычно мужская голова между моих колен напоминала мне о чьем–то несчастном детстве. Леденцы на картинке, мороженое на витрине, и примёрзший к качели язык – навсегда отбивали охоту будущему мужчине доставлять женщинам удовольствие.

– Ах, – простонала я, кусая губы и чувствуя, как в меня грубым рывком входят чужие пальцы.

Я положила ему руку на плечо, слегка подаваясь навстречу его грубоватым ласкам.

– О, нет, – усмехнулся он, поднимаясь и обнимая меня.

Я чувствовала, что меня дразнят. Но не входят.

При этом водя напряженной уликой вверх вниз.

– Напомни мне, – усмехнулась я, беря его за гладко выбритое лицо. – Сколько дают за убийство? С отягчающими обстоятельствами?

– Не убьешь, не узнаешь, – усмехнулся он, целуя меня. Ну не мерзавец ли?

– Я вот думаю, когда наружный орган, превратиться во внутренний? – гадко улыбнулась я.

Через мгновенье гость вошел в меня, заставив простонать от сладкого томления. Я выгнулась и вцепилась в чужие плечи. Легкое поддразнивание завершилось грубыми страстными толчками.

Я раскинула ноги, понимая, что мужик, у которого руки растут из задницы, очень даже интересен, как любовник. Но крайне уныл, как супруг.

Резкие толчки заставили меня вцепиться в чужую одежду, кусать губы и откидывать голову.

Еще немного и убью его своими руками! Как же я этого хотела… Как давно об этом мечтала. Темп все убыстрялся, заставляя меня яростно глотать воздух.

Через мгновенье я кричала, кусая губы и чувствуя тот самый мучительный до дрожи спазм. Тот самый, от которого хочется раствориться и распасться на молекулы.

– Все, я пошел, – послышался насмешливый голос, увенчавшийся «чмоком» в щеку. – Держи цветок. Приятного вечера! А! Уже доброй ночи!

Он спокойно заправился, посмотрел на часы, застегнулся, поправил манжет рубашки и подарил мне ту самую мерзкую улыбку.

О! Мои праздничные трусы все-таки пригодились!

Дверь за мерзавцем захлопнулась. Я подняла с пола это кружевное безобразие цвета огнетушителя.

Я недавно приобрела по совету очень одиноких женщин, которым мужики обламываются раз в пятилетку. Дескать, примета такая. Наденешь красные трусы придут либо мужики. Либо месячные. Иногда они приходят одновременно. Тут главное – не перестараться!

– Не смотри на меня! – я бросила взгляд на Фемиду, которая сделала вид, что ничего не видела под кружевной повязкой. – Я кому сказала! Ни стыда! Ни совести!

Я закрыла дверь и поднялась в выбранную комнату.

Задумчивым взглядом я внимательно изучала свое растрепанное отражение. Рабочий день было окончен.

– Вот что ты смотришь на меня, как на проститутку? – пристала я к своему отражению. – Вот не надо на меня так смотреть! У нас, между прочим, восемь месяцев мужика не было! Ни во сне, ни наяву!

Я разделась и приняла ванну, которую предварительно мыла своими руками.

Кран в виде фаллоса меня слегка порадовал. Стоило опустить его вниз, как водичка прекращалась. Но стоило дернуть вверх, как тут же начиналась. Интересно, если я вдруг, буду звонить по поводу воды «на полшестого», меня сразу поймут? Или все-таки придется называть адрес?

– И вот что ты мне хочешь сказать? – я протерла трусами запотевшее зеркало, развешивая по плечам мокрые волосы.

Мое отражение смотрело на меня уставшими глазами.

– Ты же сама знаешь, что еще немного и фраза в протоколе: «Совершил в отношении потерпевшей действия насильственного характера», будет вызывать не ту реакцию, которая должна быть у следователя. И даже не сочувствие. А зависть! Зависть! Пора уже было! Пора!

Мое отражение соглашалось со мной.

– А то в последнем протоколе мы с дебильной улыбкой писали слово «раздел». И слово «имущества» мы как–то не учитывали! Еще немного и возбудимся, как уголовное дело, при виде симпатичного свидетеля, который к слову женат и имеет пять детей! – продолжала я.

Я плюхнулась на мягкую кровать, понимая, что чертовски устала. Даже во сне. Одиночество палкой отгоняло совесть.

– С кем мы хоть спали? – поинтересовалась почти забитая красными трусами совесть. – Хоть бы имя спросила!

Я вертелась, укрываясь одеялом и пряча голову под подушкой.

– Совесть! Отвали, а? Будь другом? – возмущалась я.

– А приличные девушки на первом свидании не целуются! – заметила совесть.

– Хоть бы только это тебя смутило! – злобно отмахнулась я. – Я – одинокая женщина. Имею полное право! И лево! Мы трусы, между прочим, специально для корпоратива покупали. В надежде, что нам хоть что-нибудь обломиться от симпатичного начальства. Так что отстань!

Я уснула, понимая, что мое приключение во сне – это хоть что-то. А «что-то» – лучше, чем ничего.

Разбудил меня стук в дверь. Настойчивый и требовательный, он заставил резко подняться и одеться со скоростью горящей спички.

– Не может быть! – я сонно и подозрительно осмотрелась по сторонам, не видя обоев в просроченный горошек.

Не было и древней прикроватной тумбочки, помнящей, как на ней стояли одеколон «Красная Москва» и духи «Ландыш». Куда-то подевалась старенькая кровать, которая была создана еще в те времена и в той стране, в которой сексом и не пахло. Поэтому это скрипучее чудовище безбожно оповещала всех соседей о попытках заняться запрещенным действом.

Зато вокруг были алые обои и целая галерея – овощной ряд. От скромной девушки с персиками, до развратной дамочки с арбузами. От мальчика со стручком до мужика с кабачком.

– Беда-а-а, – тяжело вздохнула я, протирая лицо руками.

Совесть дочитывала лекцию про скромность. Скромность молчала, не подавая признаков жизни. Либо она была настолько скромна, либо мы ее случайно потеряли на суровом жизненном пути.

– Караул…. Это – не сон! Совсем не сон! Во сне спать нельзя, – насторожилась я.