Магистр! Вы, кажется, влюбились
Шрифт:
— Госпожа Шад! — раздался громогласный голос ректора, и солнце померкло.
На погоду, конечно, никакого воздействия магистр Гэдехар не оказал, зато на меня очень даже. Я сразу стала вспоминать, где и в чем могла отличиться, чтобы меня так устрашающе окликали… Вспомнить ничего такого уж сильно вопиющего не удавалось, и мое настроение от этого испортилось только сильнее. Раз не могу вспомнить, значит, и придумать оправдание не успею…
Малика озадаченно следила за приближением ректора, который очень бодрым шагом спешил к нам по парковой дорожке. Встретиться мы должны были через несколько шагов,
А я успела пожалеть, что вместо того, чтобы сократить путь вот точно как Гэдехар и из главного корпуса в крыло некромантов попасть за считаные минуты через внутренний двор, поддалась на уговоры Малики и отправилась кружным путем.
Если бы не согласилась, уже давно отдала бы книги профессору и сидела в библиотеке, где за меня совершенно точно вступился бы Ануш. Это он в обычное время ворчал, но в присутствии ректора становился мне чуть ли не лучшим другом…
— Доброе утро, магистр! — бодро приветствовала ректора Малика, ничуть не убоявшись ни хмурого взгляда, ни мрачного:
— Я же просил вас без особой нужды не покидать свою аудиторию. В связи с последними событиями… — Он не договорил, но нахмурился еще больше.
— Я просто помогаю Рэйне отнести книги профессору Гортаму, — ответила она, топя Гэдехара в своем дружелюбии.
— Книги… — повторил магистр и посмотрел на неказистую стопку, которую я прижимала к груди.
— Моральная поддержка перед встречей с профессором тоже очень важна, — не моргнув и глазом, ответила Малика.
— А что за последние события? — спросила я негромко.
— Ты и этого не знаешь? — Она была в восторге и уже представляла, как сейчас все мне расскажет.
Все испортил ректор.
— Я провожу госпожу Шад, — сказал он. Схватил меня за локоть и отобрал книги. — И окажу ей всяческую поддержку.
— Но… — Я посмотрела на Малику, та лишь беспомощно развела руками, помочь мне она никак не могла. Ну в самом деле, не препираться же ей с собственным начальством из-за меня? Я это понимала, но все равно поникла, ощущая себя преданной. Идти с ректором мне совсем не хотелось… особенно в подвалы. — Профессор Эстеди обещала рассказать мне про ёкша…
— И про ёкша расскажу, — пообещал Гэдехар.
— И про последние события? — безнадежно спросила я.
— Да.
И меня потащили вперед по коридору.
— Я зайду вечером! — крикнула мне вслед Малика.
Ректор тащил меня вперед, ничуть не заботясь, что скорость его передвижения катастрофически не совпадала с моей. На один его шаг приходилось несколько моих.
И семенила я следом, крепко удерживаемая за локоть, очень не одобряя подобный произвол. Но не возмущаясь.
— Что-то случилось? — спросила я осторожно, когда Малика скрылась за поворотом, а до подвалов было не так уж далеко. Хотелось прояснить все прежде, чем спускаться с этим мрачным типом под землю. Туда, где мало света и свободного пространства.
— Вы плохо надеялись, госпожа библиотекарь. Можно сказать, пренебрегли моей просьбой.
— Что? — Он говорил совсем неясные и странные вещи, но поняла его я почти сразу. — Только не говорите, что ваша матушка узнала о том маленьком недоразумении?
Он не сказал, но посмотрел так, что и слова были не нужны.
— Мама…
— Уже здесь, — перебил меня Гэдехар.
— И что теперь?
— Вы носа не высунете из библиотеки, пока моя мать не покинет академию.
— Зачем? Она же никогда не узнает во мне ту несчастную девушку, которую вы бросили с ребенком.
Под его взглядом я подавилась воздухом. На короткое мгновение появилось невыносимое желание откусить себе язык.
— Я уверен, что леди Гэдехар не узнает в вас виновницу сплетен. Но не могу быть уверен, что вы не скажете при ней что-нибудь лишнее.
Неприятно было признавать справедливость его слов. Держать язык за зубами я умела плохо и опасения ректора прекрасно понимала.
Потому не спорила, семенила вперед и подавленно молчала, считая лежащие на каменном полу косые солнечные лучи.
Мое уныние продлилось недолго, ректор не выдержал. Велел:
— Прекратите страдать.
Я встрепенулась, посмотрела на четкий профиль Гэдехара и возмутилась:
— Вы на меня даже не смотрите. С чего вы взяли, что я страдаю?
— Я вас слышу, — огрызнулся он мгновенно. — Так выразительно сопеть… у вас просто талант.
— У меня насморк, — соврала неубедительно и тут же перевела тему: — Вы обещали про ёкша рассказать.
Магистр покосился на меня.
— Что именно вас интересует?
— Малика говорит, им разрешено находиться на территории академии. Почему?
— То есть про трагедию, случившуюся в Академии всезнания, вы не слышали? — сделал странный вывод из моего вопроса он и сразу же сам себе ответил: — Впрочем, это случилось полвека назад, вы тогда еще не родились, а позже…
— Что случилось с академией? — нетерпеливо спросила я.
— Взорвалась, — просто ответил Гэдехар. — Академия всезнания была первой магической академией в государстве. Она была переполнена магией, и в какой-то момент концентрация магических воздействий стала критической. Школы не стало, а на ее месте осталась воронка размером с Валград. Ёкша к тому времени почти вымерли, их истребляли, считая паразитами. На наше счастье, не всех… Случившееся с академией заставило исследователей искать возможности стабилизации магического фона, чтобы подобная трагедия впредь не повторилась. Было много испытаний и теорий, но самым действенным и простым способом оказалось использование низшей нечисти. Ёкша поглощают остатки магических выбросов, поддерживая стабильный магический фон, они всеядны, не нуждаются в уходе и вполне комфортно чувствуют себя почти в любых условиях. Теперь ёкша живут в академиях и школах. Их держат наравне с кошками и собаками, как домашних животных, в семьях магов…
— То есть то, что было чуть не уничтожено, на самом деле оказалось вашим спасением?
— Нашим спасением, — поправил меня ректор.
— Я не маг.
— Но работаете в академии.
С этим я поспорить не могла. Работаю, да. И иногда очень жалею об этом, но чаще радуюсь.
Приятно чувствовать себя в безопасности. Пусть даже начальник мне достался сложный, а привиденчик вообще одно сплошное наказание. Но ведь есть еще и чудесная Малика, и Дасти, уже который день пытавшийся заманить меня в свою квартиру, чтобы показать, как живет его самая большая гордость — красная плесень, и Даян… Сержант тоже где-то там есть, хотя я давно его не видела.