Магистр
Шрифт:
– Мы при сифоне поставлены, сиятельный, – доложил парень.
– Звать как?
– Евлогием окрещён…
– Ну-ка, Евлогий… – Олег отодвинул сифониста и спустился по трапу вниз.
Внизу было жарко. Гудело пламя в топке котла, полного ужасной горючей смеси, вонял уксус в бочке – только им и можно было затушить «греческий огонь», вода его не брала.
– Воздуху подкачай, Михаил, – сказал сифонист с палубы.
Полуголый, хорошо сложённый Михаил, блестя потной кожей, молча подошёл к мехам и с усилием принялся работать рукояткой – гудящий воздух, нагретый в трубах, заполнял сифон с коротким шипением, всё повышая и повышая давление.
– Долго еще греть? – спросил Олег.
– Не, сиятельный, – отмахнулся хорошо сложённый. – Уже скоро!
– Надо так сделать, чтобы клапаны открылись в порту Амальфи, не раньше! А то как заревут, сразу тревогу поднимут.
– Сделаем, сиятельный!
Когда Сухов поднялся на палубу, над нею уже курился дымок из топки – тяга была хорошая. Котёл быстро нагревался, издавая утробное бульканье.
– Они что, – спросил Свен боязливо, – «греческий огонь» варят?
– Вроде того, – кивнул магистр. – Нагревают его, а потом горячим воздухом выдавливают.
– Ну, правильно, – оценил Малютка, – не руками ж его давить!
Солнце село, а луна ещё не взошла, когда лодьи с хеландиями вышли на рейд Амальфи. Звёздного света хватило, чтобы в чистом воздухе обрисовать тёмные контуры судов, покачивавшихся на якорях и пришвартованных у пристани. Отблескивала вода, тускло светились огни в окнах домов – город и впрямь поднимался от моря на склон подобием гигантской трибуны, от партера до галёрки.
Смутными тенями мелькали матросы по палубе «Св. Георгия Победоносца», разворачивавшие реи. Почти сливаясь с волнами, скользили лодьи.
«Что ж, – подумал Олег, – все действующие лица уже на сцене. Пора объявлять начало представления!»
И тут же, словно услыхав его мысли, сработали niglaros – предохранительные клапаны, сигнализируя, что горючая смесь достигла кондиции и готова к применению, – режущий уши свист, переходящий в высокий вой, огласил тихие просторы бухты. Как чёртики из коробочки, выскочили из люка оба сифониста.
– Мы готовы, сиятельный! – доложил нескладный.
Хорошо сложённый молча запалил лампадку.
– Жгите всё подряд! – отдал приказ Сухов.
Евлогий неожиданно преобразился – в его движениях обнаружилась точность и выверенность. Сдёрнув чехол с пирекбола, он со скрипом развернул его, нацеливая за борт.
– Шкуры смочил? – отрывисто спросил он Михаила.
– Смачивал уже… Сейчас я…
Хорошо сложённый подхватил ведро с уксусом и облил им шкуры, покрывавшие палубу близ огнепального сифона. Резкий запах кислоты ударил в нос.
– Огня!
Михаил стал на карачки, подполз к пирекболу и приподнял зажжённую лампаду. Евлогий оскалился, ногой отжимая бронзовый рычаг. В трубе загудело, из пасти медной химеры забил пар, вспыхнувший синим пламенем, а в следующую секунду химеру вырвало потоком жидкого огня.
С диким рёвом горючка окатила пару амальфитанских галер, разбрызгивая всепожирающее полымя. Огненная дуга сияла в ночи, соединяя хеландию с галерами, с усиерами, с пузатыми кубарами. А тут забил еще один палящий фонтан – взревел сифон на хелании «Грифон». К ревущим выбросам «греческого огня» добавился треск пылающего дерева. Вспыхивали вёсла и скамьи на амальфитанских кораблях, загорались надстройки и борта, чадили скатки парусов, огненными прямыми прочерчивались штаги и ванты, лопались, скручиваясь тлеющими петлями, клубились тучами жалящих искр.
Флот Амальфи горел, столбы великого пожара поднимались в небо гигантскими факелами, оранжевое зарево высветило почти весь город.
– Ярлы! – гаркнул Олег. – Па-ашли-и!
Варяги взревели, налегая на вёсла. Оставляя горящие корабли слева по борту, лодьи устремлялись к берегу и с ходу втёсывались в песок. Русы, ясы, аланы, савиры, булгары прыгали в воду или на сушу и бежали к городу, потрясая мечами, секирами и копьями. Мелькали щиты, качались шлемы. Варяги ревели, аланы выли, ясы свистели, булгары издавали воинские кличи разных кланов, савиры улюлюкали.
Олег с волнением следил за стенами Амальфи. Были заметны цепочки факелов – огоньки медленно стекали по лестницам города-изваяния, кружились бестолково на крошечных площадях, но ворота по-прежнему стояли запертыми, отсвечивая бронзовыми полосами и заклепками.
– Ну же, ну… – цедил Олег, замирая. Вот оно! Створки ворот дрогнули и стали раскрываться.
– Есть!
Огонь с моря, закручивавшийся и колыхавшийся дымными колоннами, осветил место действия – поле боя. Было хорошо видно, как десятки людей у воротных башен бьются на мечах, не щадя ни своих, ни чужих. Не выстояла бы горстка «троянцев» в схватке с амальфитанцами, но тут подоспело подкрепление – накатило, смяло, раскидало, втоптало в землю…
Перебив защитников города, скопившихся у ворот, варяги погнали драпавших горожан по узким лестницам и улицам-проходам.
– Всё! – выдохнул Олег. Повернувшись к бледному навклиру, он приказал: – К берегу!
Малютка Свен тут же украсился довольной улыбкой: вот и его черёд пришёл пограбить!
Хеландия обогнула горящие корабли и высадила беспокойных варягов вместе с их аколитом на песчаный пляж.
– Мы… это… – замялся Свен.
– Да иди уж, – махнул рукой Олег.
– Си!
И варяг-великан почесал к городу – успеть попользоваться плодами победы. А победа была явной. Бои на улицах продолжались, но быстро угасали – Амальфи прекращал сопротивление, сдаваясь на милость победителя.
– Светло-то как… – пробормотал Ивор Пожиратель Смерти, задирая голову к небу.
– А ты чего здесь? – удивился Сухов.
– Ну надо же кому-то охранять твою особу, аколит, – улыбнулся варяг. – А мечом помахать я ещё успею – два города впереди.