Магистраль смерти
Шрифт:
Игорь прекрасно понимал, что зверек, чья туша сползла со стекла на бампер, был мертв. Этими словами он лишь хотел успокоить супругу. Игорь сжал руль. Захотелось провалиться сквозь землю – черт бы побрал этого гребаного зверька. Почему он полез под колеса именно этого автомобиля?
«Будто здесь есть другие машины», – пронеслось в голове.
Парень выскочил из машины и оглядел зверька. Кажется, это был барсук, еще молодой, о чем можно было судить по его размерам, и, похоже, глупый.
– Он живой? – послышался голос Инны.
Игорь замялся.
– Дай мне какой-нибудь пакет, – попросил он.
Девушка, повернувшись к заднему сиденью, открыла лежащую там сумку и, вытащив первый попавшийся пакет, вытряхнула оттуда вещи и протянула его Игорю.
– Мне так жалко его, – сказала она.
Игорь нагнулся к супруге, взял пакет и поцеловал ее в мокрую от слез щеку.
– Не расстраивайся, мы не виноваты, дорогая, он сам полез под колеса, а я его даже не видел, не могу понять, откуда он вообще взялся тут.
Инна поспешно закивала, желая согласиться с доводами мужа.
– Все равно. Это же живое существо.
– Не расстраивайся, – повторил Игорь. – Я думаю, тебе стоит выйти из машины и подышать свежим воздухом, пока я приберусь тут.
Инна, всхлипывая, вылезла из машины, утирая появившимся носовым платком слезы. Игорь встряхнул пакет, расправил его и подошел к лобовому стеклу, которое к счастью осталось целым. На кузове не осталось никаких вмятин после удара. Затаив дыхание, он обернул барсука пакетом, стараясь смотреть в сторону. К горлу подкатила тошнота и Игорь, с трудом сдерживаясь, убрал тушку мертвого зверька с бампера. На вытянутых руках, парень отнес ее на обочину дороги. Несколько глубоких вздохов позволили восстановить сбившееся было дыхание.
– Ты в порядке, дорогая?
В ответ Инна опять закивала. Несколько глотков минералки помогли убрать подкативший к горлу ком, и он полез в карман за зажигалкой. Покурив, Игорь еще раз внимательно осмотрел автомобиль и принялся оттирать с лобового стекла и бампера кровь, пока она не запеклась, превратившись в противные несмываемые красные пятна. Порывшись под водительским сиденьем, он достал оттуда тряпку, которой смахивал с лобового стекла птичий помет, и, скомкав ее, тщательно вытер бампер, капот, а затем и само стекло. Теперь на машине не осталось ничего, что бы напоминало о случившемся. Он с облегчением вздохнул и перевел взгляд на дорогу. Супруга сидела на корточках метрах в десяти от автомобиля и рассматривала что-то на земле.
– С тобой все в порядке? Как ты себя чувствуешь? – спросил он.
Инна не ответила, и Игорь подошел ближе. Молчание супруги не предвещало ничего хорошего. Игорь знал, что его жене может запросто прийти в голову похоронить зверька, но не здесь и не сейчас, а немного позже. В городе, на кладбище домашних животных…От этой мысли его передернуло. Ведь тогда придется везти тушку с собой, перепачкав при этом багажник кровью, а возможно, и весь салон.
– Инна?
– Игорь, ты должен это видеть, – она указала на асфальт у себя под ногами.
Игорь нахмурился и, подойдя ближе, нагнулся, чтобы рассмотреть то, на что указывала супруга.
– Черт возьми!
Они переглянулись.
– Что это может быть? – шепнула Инна.
На асфальте, постеленная поперек дороги, лежала длинная металлическая лента с крупными, размером с мизинец, острыми шипами, чем то смахивающими на гвозди. Игорь аккуратно поддел ее носком своих мокасин и почувствовал, что лента была достаточно тяжелой. Он покачал головой.
– Откуда это? – резко спросил он.
– Я не знаю, – ответила она.
– Инна, я спрашиваю у тебя: откуда ты взяла эту штуку? – Игорь повысил голос, с трудом сдержавшись, чтобы не перейти на крик.
– Я не знаю, откуда это. Когда я пришла, она уже была здесь, – она всплеснула руками.
Игорь раздраженно плюнул на асфальт. Голова неприятно закружилась.
– Ты хоть знаешь, что это такое? – наконец, взяв себя в руки, спросил он.
– Откуда мне знать, я вижу это впервые, – ответила Инна.
Игорь заметил, что голос жены начал срываться. Не хотелось доводить супругу до слез, поэтому он бережно обнял Инну и крепко прижал жену к груди.
«Господи, за что такое наказание в конце так замечательно прошедшего отпуска на море!»
– Игорь, ты меня пугаешь, что это? – жалобно спросила она.
– Я точно не знаю, но, по-моему, это «лежачий полицейский», – с сомнением ответил Игорь.
– И что это означает?
Игорь медленно покачал головой.
– Я не знаю. Звони в полицию.
***
Алексей с трудом откинул тяжелый ржавый канализационный люк и, издав звук, похожий на рык, выкинул на землю огромную пластиковую бутыль, полную воды. Мужчина отдышался после подъема по лестнице и ступил на землю, громко выругавшись. Ботинки, впитавшие в себя сток канализационных отходов, неприятно хлюпнули, и на земле образовалась маленькая лужица, напоминавшая несмытую жидкость из унитаза, но он не обратил на это внимания. Вокруг не было ничего: ни воя сирен, ни лая собак, ни огней мчавшихся на всех парах полицейских автомобилей…
Он усмехнулся, покачал головой. Плавно потянулся и принялся разминать затекшие мышцы. Он знал, что не брал чужого и не убивал невиновного. И много лет назад, на суде, он не признал свою вину за убийство. Впрочем, не признавал он своей вины и сейчас. Он знал, что был прав и остается правым сейчас.
Он стиснул зубы. Воспоминания приносили боль.
Алексей сплюнул: неприятный привкус, который появился во рту после нескольких часов пребывания в канализационных стоках. Заложило нос, и он высморкался. Теперь он мог дышать полной грудью и наслаждаться свежим ночным воздухом. Запах свободы, которую он так ценил, к которой он так стремился, после спертого запаха канализации казался чем-то невероятным. Мысль, терзавшая сознание – «свобода», – не могла уложиться в голове. Он с отвращением снял с себя промокшую куртку и, выкинул ее обратно в люк. Следом отправились пропитанный жидкостью из канализационных труб штаны и ботинки, напоминающие протухшую запеканку. Кряхтя, он отодрал от тела скотч, на который был примотан целый ворох целлофановых пакетов и вытащил сухую футболку и нижнее белье. Остались сухими джинсы, обернутые целлофаном и спрятанные за форменными брезентовыми штанами зека. Из-за пояса появилась пара кед, и Алексей с предвкушением представил, как они сменят изношенные, вымокшие ботинки на его ногах. Была на месте и мини-аптечка: бинт, зеленка, мазь от ожогов, дезодорант и шампунь составляли все ее содержимое. Он мысленно, пункт за пунктом, перебрал все позиции своего плана – все сходилось от начала и до конца. Алексей перекрестился и, поцеловав скрещенные пальцы, послал благодарный жест небу…
– Что же…
Мужчина беглым взглядом оглядел получившуюся кучку вещей, обернутых целлофаном и лежащих у его ног. Достал из аптечки шампунь и подошел к бутыли с водой.
– Представляю, как от меня сейчас несет.
Крышка бутыли слетела на землю и он перевернул бутыль вверх дном над своей головой. Прохладная вода приятно охладила вспотевшее тело, смывая всю въевшееся в кожу грязь.
Это был поздний вечер. Уже выключили освещение на пустых улицах. По одиноким переулкам бегали бродячие собаки, прижимая хвосты при каждом шорохе. Не горел свет в окнах домов. В тот вечер ему захотелось прогуляться по ночному городу. Голову с непривычки кружило ощущение свободы, полноты вольности. И на душе было хорошо. Тридцать лет тюрьмы… Если бы кто сказал ему тогда… Нет, все это казалось смутным заоблачным сном. Кошмаром, тем, что могло коснуться кого угодно, но не его – человека, отдавшего свою душу и сердце родине в Афганистане, а потом и в Чечне. Он убивал, да, но ведь он ДОЛЖЕН БЫЛ ЭТО ДЕЛАТЬ… Мало ли кому не случалось… УБИТЬ. Но он знал, что Бог простит ему все – все то, что делалось ради благого дела, ради родины. Наверное, поэтому, по привычке, он на ВСЯКИЙ случай и взял с собой пистолет.