Магия чрезвычайных ситуаций
Шрифт:
– Не каждый и не всегда. – Вспомнив опыт своего общения с печатью, девушка добавила: – Это довольно опасное развлечение.
– Но кто-то вполне может оказаться на это способен. Так?
– Не только может. По моим прикидкам, в Круге человек двенадцать способны на это. Включая саму Ночь…
– Те, кто может считать себя не совсем человеком в человеческом теле? – проницательно уточнил Один.
– Да. Хотя это относится не ко всем. То есть, к примеру, оборотень или вампир не смогут ничего добиться. И младшие фэйри тоже…
– Только эти… Как их там… Альвы?
– Не только. Я, откровенно говоря, и сама не знаю точно, кто может, кто не может…
– Что тебя ни спросишь – ты ничего не можешь… – сказал Испытатель и по жесту Одина отвернулся.
– Я говорю лишь то, в чем уверена.
– Хорошо, Кайндел. Теперь насчет пропавшей пленницы… Ты должна понимать, что некоторое подозрение насчет тебя сохранится до тех пор, пока не будет выяснено, кто же выпустил ту девицу. Можешь что-нибудь сказать по этому поводу?
Девушка пожала плечами.
– Я ничего не знаю, кроме того, что пленница исчезла. Даже не в курсе, где ее содержали. Кто имел доступ к пленным?
– Из наших – много кто…
– Наших я проверял, Один, – снова вклинился Испытатель.
– А того парня, который исчез с базы, ты проверял?
– Как я мог его проверить, если мы его до сих пор не нашли?
– В том-то и дело, что не нашли.
Кайндел внимательно, с большим интересом слушала этот разговор.
– А причастность этого молодого человека к исчезновению пленницы вы исключаете? – спросила она.
– Мы ничего не можем исключать. Все возможно в этом мире, сама понимаешь. Только зачем ему выпускать пленницу, да еще и одну-единственную? Какой смысл?
– Тут вернее спросить, какой в этом смысл для девушки. И тогда все встает на свои места.
– Извини, не могу с тобой согласиться, – резко возразил Испытатель. – То, что девушке это было нужно, понять можно. Но как с парнем-то? У него вообще есть своя воля, как думаешь?
– На определенные моменты ее могло не быть. Дело в том, что большинство девушек народа альвов (а таких среди сподвижниц Ночи очень много) способны прямо и даже опосредованно воздействовать на сознание людей. Например, мужчину в себя влюбить. При должном умении это недолго. За один-два вечера можно справиться.
Испытатель посмотрел на курсантку, потом на Роннана и Одина. Один внимательно слушал и движением брови дал главе службы безопасности ОСН знак, чтобы продолжал диалог. Кайндел не имела ничего против.
– Значит, ты полагаешь, она его окрутила?
– Как я могу что-то полагать? Я ведь не знаю, является ли сбежавшая девушка альвийкой, или человеком, или существом иного типа. Бывают ведь разные способности.
– Ага… Угу… Интересно, а ты-то способна свести мужика с ума?
– Я тоже альвийка, – спокойно ответила она.
В воздухе повисло неловкое молчание. Девушка прекрасно понимала, что каждый. Кто ее сейчас слушал, сперва подумал о Шреддере и о том, насколько естественны их взаимные чувства или это всего лишь ее тонкий расчет и желание подчинить себе куратора. Потом, конечно, каждый подумал о самом себе и безопасно ли даже просто разговаривать с курсанткой. Следом с неизбежностью приходило соображение вроде: «Если б планировала что-то подобное, вряд ли сказала бы об этой возможности так прямо», и можно было дальше продолжать беседу.
– Ладно, рассмотрим и такой вариант, – пробормотал недовольный Испытатель, которому почему-то казалось, будто Кайндел над ним потешается. – Хотя я в него и не верю.
– Все возможно в нашем мире, – сказал Один. – Ничего нельзя отбрасывать просто потому, что кажется маловероятным. Ладно, речь не об этом. До сего момента, Саша, ты не мог проверить всех, у тебя просто времени на это не было. Так что вопрос пока остается открытым. Тем более что курсантка, на самом-то деле, не единственный подозреваемый. Даже не самый вероятный претендент на эту роль. Куда важнее твоя, Кайндел, отлучка с учебной базы. Возможность мало-мальского доверия, по крайней мере, останется под вопросом до тех пор, пока ты не продемонстрируешь мне артефакт… Ну, полагаю, торчать здесь нет необходимости. Идем, Кайндел. Мы с тобой побеседуем по пути обратно… Кстати, где ты спрятала эту печать?
– Неподалеку от учебной базы, – кривовато усмехнулась девушка.
Она и глава ОСН уселись на передние сиденья автомобиля, рядом с водителем, остальные устроились в глухом салоне. Курсантке (она вновь считалась курсанткой, коль скоро ее так назвал Один, и к тому же Роннан тоже мимоходом намекнул ей на это) было велено сесть посередине, рядом с шофером, и задержавшись на пару минут, в машину наконец сел Один. Девушка понимала, что у дверей салона он с двумя другими старшими офицерами говорил о ней. Но здесь не было ничего удивительного, и оставалось лишь надеяться, что конечное решение будет принято в ее пользу. Беседа офицеров не затянулась, и это вызывало некоторое беспокойство – видимо, желательное ей решение пока не принято, – однако Один, сев рядом с ней, вел себя ровно-доброжелательно.
– Ну куда едем?
– Пока к учебной базе. Надо будет остановиться у поворота.
Какое-то время они молчали. Водитель, ловко орудуя рулем, выводил машину из леса – а это требовало некоторых усилий, потому что угрожающие обломки скал и ямы встречались здесь намного чаще, чем ровные участки. Правда, пассажиров качало не сильно – амортизаторы у армейского джипа были отличные. Вскоре автомобиль выбрался на проселочную дорогу, а потом и на шоссе, и понесся на север.
– У меня есть к вам просьба, – проговорила Кайндел.
– Слушаю, – заинтересовался Один.
– Собственно, я хотела вопросить вас об этом еще раньше, но не было случая.
– Говори, говори…
– Я хотела попросить у вас разрешения использовать «кристаллический снег».
– Наркотик? – Глава ОСН приподнял бровь. – Зачем?
– Хочу кое-что посмотреть… Я говорила вам, это вещество дает провидческие и ясновидческие возможности…
– Да, это я помню. Что тебе понадобилось проясновидеть?
Кайндел задумчиво потирала запястье.