Магия драконов
Шрифт:
Буквально зарычав, бургомистр бросил на меня тот взгляд, каким смотрит вынужденный бросить добычу хищник.
В последующие секунды в дом забежало двое мужчин с неосмысленными лицами. Подхватив бургомистра под руки, они принялись торопливо протаскивать его в дверь. Похоже, мужчины находились под действием некой магии, из-за которой испытывали большие проблемы с уровнем интеллекта. Это к тому, что покорить дверной проём с ходу они не смогли. Толстяку пришлось выдать им пару корректирующих затрещин.
Вы когда-нибудь слышали, как кричат лошади? Я вот тоже думал, что они способны только ржать. Но стоило бургомистру оказаться на улице, как они именно закричали. Далее до моего слуха донёсся сбивчивый стук копыт и скрежет ударяющегося о стену дома экипажа.
Ага, похоже, в режиме отдачи ментальных приказов, животинка этого хрена не переносит. А приказы толстяк отдаёт, о чём свидетельствует поведение Лютика, Хины и примчавшихся с улицы «носильщиков».
Понимая, что мне необходимо встать и что-то предпринять, я попытался приподняться. Нутро ударило в мозг лютой болью. Судя по ощущениям, моя правая почка поменялась местами с печенью.
Внимание моё привлекло странное движение. Из лежавшего посреди помещения растерзанного туловища начали прорастать тонкие белые нити. Они быстро и удивительно точно тянулись к разбросанным по полу кусочкам плоти, оторванным рукам и лужам розоватой сукровицы.
Не прошло и минуты, как мне опять стало не до боли. Перед моими глазами происходило совершенно ненормальное явление. Разорванная на части женщина с пугающей скоростью стягивалась, собиралась и срасталась. Не прошло и двух минут, как посреди комнаты стояла обнажённая красотка с идеальной линией бёдер. Разве что грудь её заметно уменьшилась размерах, не став при этом менее привлекательной.
Нагнувшись, покрытая влажной слизью женщина подняла с пола прядь каштановых волос, принявшись прилаживать их к своей голове. Стоило лишь волосам коснуться кожи, как они моментально к ней приросли.
Разобравшись с волосами, она, сексуально виляя бедрами, направилась ко мне.
— Давай-ка мы тебя подлечим, — подойдя, женщина склонилась над моим лицом.
В следующую секунду к моим губам прикоснулись губы чужие — холодные и неприятные. В рот ворвался чужой язык. Быстро удлиняясь, он закупорил мне горло и пополз вниз, по пищеводу.
Боженька, ну скажи мне, это кара за то, что я разок посмотрел азиатскую порнушку с тентаклями?
Пугающая и неприятная процедура возымела неожиданное действие: боль начала уходить, а холодное «щупальце» покидать моё тело. Зашевелившись, я, постанывая, принялся неуверенно подниматься на ноги.
Отлипнув от меня, голая красавица распрямилась во весь рост, после чего вкрадчивым голосом произнесла:
— Мне тут передали, что у тебя есть огнестрел с карцезитовыми пульками? Ну так хватай его скорее, мы отправляемся загонять «поросёнка».
— И хватит на меня пялиться! — возмутилась она. — Лучше найди мне какой-нибудь халат. Я, собственно, всегда за, но сейчас у нас банально нет на «это» времени.
Не знаю, про какое-такое «это» она говорит. Если про «то», мне сейчас точно не до него.
А после в голове моей родилась мысль, что в этой «жизни» вокруг меня чересчур много секса. И весь он, сука, какой-то сильно «нетрадиционный»!
***
Когда человек попадает в поток быстро меняющихся и, главное, опасных для его жизни событий, часто приходит состояние своеобразной прострации. Сознание абстрагируется от происходящего, забиваясь в уютный мирок черепной коробки. Да, всё вижу, да, всё знаю, но реагирую с опозданием, если реагирую вообще.
Увы, но приходилось с неохотой признавать, что в данное состояние угодил я сам. И, что обидно, голова моя работала относительно хорошо, исправно анализируя творящиеся вокруг вакханалию и трындец. Но вот реагировать, точнее действовать, следовало пободрее.
— Не отвлекайся, милый. Сосредоточься на нашей цели! — отвлекая от созерцания страшной сцены, одёрнула меня Роза.
Сидящий на женском теле мужчина пытался вскрыть чужую грудную клетку перочинным ножом. Выходило плохо. С одной стороны, непрофильный инструмент, с другой, «потрошитель», с какой стороны не посмотри, находился сильно не в себе.
И что угнетало меня особенно, всего пару минут назад этот мужчина преспокойно шёл по своим делам, даже не думая никого душить, а после остервенело пырять острым предметом.
За то небольшое в общем-то время, которое я пробыл во Флаенбурге, этот город начал казаться мне незыблемым в своей размеренности. Казалось, ничто не способно выбить течение его жизни из колеи.
Но, как оказалось, может.
Тут и там на улице лежали трупы. Благо, хоть их было относительно немного. Попадая под действие калечившей разум магии, горожане либо набрасывались на других людей, либо спешно пытались куда-то спрятаться, забиться. Некоторые начинали беспорядочно бежать, но, попадая в людное место, резко останавливались и бросались в драку. По ходу погони за бургомистром я периодически видел, как смутьянов валили на землю на относительном удалении от нашего маршрута.
Судя по происходящему, генерируемая толстяком аура безумия имела радиус около пятидесяти метров. Попадая под неё, взрослые люди тем или иным образом сходили с ума.
Слева от нас разбилось окно второго этажа. На дорогу упал ребёнок лет семи. Упав, он остался неподвижно лежать на камнях мостовой. Следом за ребёнком из окна выпрыгнула молодая женщина. Ухнувшись на мостовую, она вывернула себе ногу, что не помешало ей вскочить и с перекошенным от безумия лицом наброситься на нас.
Моя провожатая встретила нападающую молниеносным пинком в живот. Сложившись, женщина упала на дорогу.
Следом за женщиной, пришлось отбиваться от выскочившего из подъезда мужчины. Вырубив его ударом кулака, Роза потянула меня в переулок. На ходу она произнесла:
— Я поняла куда он направляется. Сделаем крюк. Нас замедляют все эти «побочные явления».
В этот момент над городом разлетелся тревожный звук колокола. Пробив четыре раза, колокол замолк, но лишь для того, чтобы спустя секунд десять прозвучать вновь.
Проскочив переулок, мы попали на параллельную улицу. Здесь, в отличие от обезлюдевшего маршрута бургомистра, царила более-менее осмысленная паника, в основном связанная с обезвреживанием обезумивших людей. Горожане, однако, действовали до удивительного слаженно. Женщины и дети попрятались в дома. Сейчас они занимались тем, что сбрасывали из окон простыни и верёвки, чем помогали оставшимся на улице мужчинам. Последние занимались тем, что сбивали с ног и вязали безумцев.