Магия Фиора

Князев Милослав

Нам же оставалось не упустить того момента, когда наемники попытаются передать знак своим сообщникам и сообщить о гномах. В том, что у ворот или на городской стене находился наблюдатель, можно не сомневаться. Но что он мог увидеть? Покинули город две группы практически одновременно и по той же причине какое-то время будут идти вместе. Но это ровным счетом ничего не значит. Сначала-то дорога одна для всех и никуда особо не свернешь. Да и то, конный отряд скоро оставит повозку позади.

О необходимости отслеживать контакты противника с сообщниками мы, естественно, договорились заранее. И понятно,

что наблюдение было поручено нашей хвостатой шпионке. Высмотреть, как кто-то что-то где-то оставил, вполне мог любой из нас, а незаметно отстать, подобрать и потом нагнать караван была способна только она.

Долго ждать не пришлось. Почти сразу после того, как на первой же развилке мы свернули на более северное направление, один из воинов спрыгнул с коня, чтобы отлить в придорожные кусты. Затем Анже вдруг занездоровилось, и она попросила гномов пустить ее в фургон. Как хвостатая его покидала, я не заметил, но уже вскоре вылезла оттуда и вернулась обратно в седло.

– Ты был прав, – сразу сказала она по-русски. – В кустах оставили записку.

Вообще мы ехали отдельной группой, и никто не должен был расслышать, но осторожность не повредит. О том, на каком языке говорить при посторонних, условились заранее. Я предложил объявить его в случае необходимости одним из эльфийских диалектов. Эль с Ларой, естественно, в восторге не были, но возражать не стали.

– И что в той записке? – спросил я.

– Сообщение о присоединившихся к нам гномах и их охране.

– Только?

– Да. Зато полный и подробный отчет. Перечислены видимые снаружи находящиеся в фургоне товары, сделана их предварительная оценка, а также предположение, что нормальные гномы такую дешевку не повезут, значит, взяли для маскировки. Отсюда вывод, что настоящие ценности спрятаны где-то на дне фургона или в бочках из-под пива. Кроме того, особо подчеркнуто, что гномы большой опасности не представляют. Воинов у них только двое, остальные мастера и торговцы. Человек и орк оценены как средние наемники.

– Значит, как мы и рассчитывали, идут следом, – сделал простой вывод я.

– И те, что в нашем отряде, гномов совсем не опасаются, – добавила Эль. – Уже заранее делят их товары.

Мастер Гарин и его спутники действительно казались совершенно неопасными. Бывший командир хирда, нанятый в последний день, выглядел полным пенсионером и опасений вообще не вызывал. Частично при оружии у коротышек находились только двое, которые считались воинами, остальные вскоре побросали свои топоры в фургон и откупорили одну из бочек с пивом.

Когда гномы услышали про эту часть плана, сразу обрадовались и всячески ее одобрили (и не только потому, что за немалые деревянные емкости и их содержимое платили мы), а узнав о подробностях, сменили мнение на противоположное. В бочках находился квас или напиток очень на него похожий, только слегка разбавленный пивом. Для бородатых коротышек подобное являлось настоящим кощунством, а употребление получившегося коктейля было чем-то сродни былинному подвигу, за который причиталось доплатить особо. И чего им не нравится, не знаю? Сам кружку выпил, квас как квас, пивного привкуса почти не заметно. И не только я, орк, вон, тоже не поморщился, заявил, что жажду утоляет прекрасно, хотя настоящее

гномье пиво или оркская брага лучше.

Но что возмущало гномов до глубины души, так это наличие настоящего пива. В одной из бочек имелись секретная емкость и особый краник. Повернешь вправо – течет квас, влево – гномье пиво. Правда, тоже слегка разбавленное, но уже гномьим же самогоном. И если какой-нибудь из стражников соглашался принять кружечку (а они соглашались), то именно его и наливали. Коротышки сквозь зубы проклинали тот день, когда подписались на мой коварный план, но слово держали, и ни один из них не сходил налево. Единственным их утешением оставалось то, что дольше трех дней это безобразие разыгрывать не придется.

Во второй половине дня подошли к поселку и крупному трактиру на небольшом перекрестке. Вопрос: останавливаться – не останавливаться – был равносилен вопросу ночевать – не ночевать. С одной стороны, в этом месте точно не нападут (во всяком случае, в первую же ночь), а с другой – неизбежно произойдет контакт со вторым отрядом, и такому никак не помешать. Это не записку по-тихому изъять.

Поэтому я сразу заявил, что впереди еще почти целый день и нечего раньше времени по трактирам рассиживать. Вовсе не потому, что куда-то спешим, а просто еще сегодня покинули город и соскучиться точно не успели. А если кто желает пива выпить или закусить, то у гномов этого добра полный фургон. Они не жадные, поделятся.

Недовольства на лицах моя речь ни у кого не вызвала (разве что слегка у гномов при слове «пиво»). Однако дальше шли, уже высматривая подходящую рощицу, в которой можно устроиться на ночлег. Оставалось надеяться, что она попадется не за ближайшим поворотом, а то действительно будет странно выглядеть желание остановиться там после отказа от трактира.

Но нет, подходящий лесок увидели ближе к вечеру. Всем хорош – никаких поселений рядом и достаточно далеко от дороги. В общем, одинаково подходит и нам, и врагу. Гномы даже поворчали, что не везде их фургон так просто пройдет. Мол, не налегке едут, а с товаром. Но это они скорее для порядка.

При съезде с дороги один из наемников немного задержался и зачем-то спешился. То ли копыто коню проверить, то ли еще что-то. В общем, обычное дело и ничего подозрительного, если не знать, что кто-то из них просто обязан оставить знак сообщникам. На этот раз Анжа не полезла в фургон, чтобы исчезнуть из поля зрения, а поскакала вперед, как бы для обследования леска. Появилась, уже когда мы начали устраивать лагерь, и громко заявила, что ничего опасного не обнаружила.

– Нашла записку, приколотую кинжалом прямо к обочине дороги, – сообщила она уже только нам.

– Так открыто? – забеспокоился я. – Должна быть причина, по которой не опасаются, что ее обнаружит какой-нибудь случайный путник.

– Причина была, – согласилась хвостатая. – Когда я подошла, вдалеке показалась пара всадников. Не сомневаюсь, что послание предназначалось именно им.

– И что в нем?

– Всего одно слово: «Сегодня».

– Да, посторонний не поймет, – согласился я.

– Забрала или оставила? – вмешалась в обсуждение Лара.

– Оставила. Тем более что и слепой по оставленным следам все равно найдет, где мы свернули с дороги.