Магия объединяет

Эндрюс Илона

— ТЫ НЕ БУДЕШЬ ГОВОРИТЬ СО МНОЙ В ТАКОМ ТОНЕ.

Его магия выплеснулась наружу, выстреливая вверх. Ветер набросился на меня, бушуя из ниоткуда. Камни под нами задребезжали. Несколько каменных блоков выскользнули, переваливаясь через край. Во дворе люди съежились.

— Ты узурпатор, отец. Ты продолжаешь совершать ужасные поступки ради высшего блага, но большего блага нет. Есть только это. — Я указала на кресты. — Это то, за что выступает наша семья. Не за мир, счастье или прогресс. Это твое наследие. Ты тиран. Злобное

существо, которым люди пугают своих детей по ночам. На всей этой планете ты единственный человек, который считает, что ты годишься для правления.

— ЗАМОЛЧИ!

Взрыв магии ударил в меня, чуть не сбив с ног. О нет. Он не заставит меня замолчать. У меня были вещи, которые мне нужно было снять с груди. Они накапливались месяцами.

Моя магия вернулась. Если бы у нее был голос, она бы взревела.

— Ты не можешь считаться ни с какой властью, кроме своей собственной. Даже сейчас тебя гложет то, что этот город принадлежит мне. Ты не можешь отпустить его. Ты строишь козни, манипулируешь и давишь на меня, и когда я буду вынуждена ответить, ты успокоишь свою нечистую совесть, сказав себе, что ты дал мне выбор. Если бы только я согласилась с твоим вопиющим пренебрежением к твоему собственному слову, ничего бы этого не случилось. Ты притворишься, что это действительно моя вина. Это твоя, отец. Твоя собственная сестра предпочла умереть, чем жить в мире, который ты хотел создать.

Его рука метнулась вперед, но я видела это за милю. Он был магом, но я была профессиональным убийцей. Пощечины не случилось. Роланд уставился на мою руку, блокирующую его.

— Я сейчас уйду, отец. Я приду за Сайманом. Ты забрал его у меня, я заберу его обратно, и тогда мы будем квиты, и тебе придется сделать выбор.

Я повернулась и сошла со стены. Больше нечего было сказать. Люди разбегались с моего пути. Двое бойцов со стены исчезли. Над замком бушевал шторм, клубились темные тучи. Меня это ничуть не волновало.

Дерек и Джули ждали меня, неподвижно стоя в людском хаосе, пока люди Роланда пытались защитить замок от усиливающегося ветра. Лицо Джули было бескровным. Она держала поводья наших скакунов, пытаясь удержать их на месте, пока они с растущей паникой смотрели на бурю. Выражение лица Дерека ничего не выражало, будучи плоским и бесстрастным. Его глаза сияли желто-зеленым. Он был на грани насилия. Я прошла мимо них, вышла за ворота и направилась к кресту. Они последовали за мной. Отец все еще был там, где я его оставила, наблюдая.

Я посмотрела на Дерека и указала на крест. Он переместился за него.

Я представила лицо отца на дереве, сделала шаг и нанесла боковой удар ногой в основание креста. Я вложила в него всю свою силу и ярость. Дерево треснуло. Я пнула его снова, и снова, и снова. Крест упал вместе с человеком на нем, и Дерек поймал его. Я вытащила нож из ножен и перерезала веревку на лодыжках и запястьях Железного пса.

Дерек снял его с креста и перекинул через спину Обнимашки. Я вскочила в седло и поскакала, Дерек и Джули последовали за мной.

Позади нас, скрыв солнце, забурлили черные тучи.

ГЛАВА 3

КОГДА МЫ ПОДЪЕХАЛИ к месту встречи, группа Кэррана пополнилась двумя новыми членами. Барабас, чьи колючие волосы стояли дыбом, играл в карты с Эвелин, одной из скаутов Джима.

Элла посмотрела на Железного пса, перекинутого через мое седло.

— Это не печенье.

Кэрран увидел мое лицо, и выражение его лица ожесточилось.

— Как там мосты? — крикнул Барабас.

— Мостов нет.

Барабас открыл рот и закрыл его со щелчком.

— Когда он придет? — спросил Кэрран.

— Не знаю.

Дерек снял Железного пса с ослицы. Человек Хью выглядел мертвым.

Дерек легонько шлепнул его по лицу.

— Эй.

Ресницы мужчины дрогнули.

Дерек поднял глаза.

— Воды?

Один из наемников передал ему флягу, и Дерек поднес флягу ко рту мужчины.

Заключенный ожил и, схватив флягу, стал пить.

— Не давай много, — сказала я, слезая. — Иначе его вырвет.

— Кто это? — спросил Кэрран.

— Заместитель Хью.

Кэрран долго смотрел на меня.

— Что именно было сказано? — спросил Барабас.

— Я сказала отцу, что он должен вернуть Саймана. Он выдал мне этого мужика в качестве утешительного приза. Роланд приказал ему убить несколько человек. Железный пес отказался, поэтому отец решил пытать и медленно убивать его. Затем отец снизошел до того, чтобы объяснить мне, что когда люди не слушаются, происходят подобные вещи. Я высказала ему, что я думаю об этом.

Барабас на мгновение зажмурился.

— Как он это воспринял?

— Посмотри за мою спину.

Барабас взглянул на бурю, бушующую на востоке.

— Я знал, что должен был пойти с тобой. Это моя вина. Он говорил что-нибудь об объявлении войны или о том, что придет за тобой?

— Нет. Он пытался дать мне пощечину.

— Он что? — зарычал Кэрран. Его глаза стали золотыми.

— Он попытался дать мне пощечину. Я заблокировала ее и сказала, что верну Саймана, мы будем квиты, и тогда ему придется решить, что он будет с этим делать.

— Он сказал что-нибудь еще? — спросил Барабас.

— Нет.

Железного пса вырвало водой на землю.

— Итак, никакого объявления войны сделано не было. Мы можем с этим работать. — Барабас выдохнул.

Да, верно.

— Я не хочу с этим работать.

— Я понимаю. — Оборотень кивнул своей рыжей головой. — Вот почему я бы посоветовал тебе избегать разговоров с отцом, пока мы развязываем этот узел, и, надеюсь, предотвратим погружение города в ужасную войну с массовыми жертвами.