Магия объединяет
Шрифт:
Сирин.
Я стояла совершенно неподвижно.
Из всех мифологических птиц в славянских легендах Сирин была самой опасной. Подобно богу Велесу, который был ее отцом, она родилась из магии и самой сути природы и жизни, артериальной крови существования, необузданной, неконтролируемой и непредсказуемой, как погода. Сирин — burevestnik — несущая бурю. И видеть ее всегда означало одно: погибнет много людей.
Она посмотрела на меня большими голубыми глазами.
— Привет, burevestnik, — сказала я. —
Она засмеялась, поднимая крылья, и посмотрела на меня через щель.
— Битва. Кровавая битва.
Темное существо позади нее скользнуло вперед. На свет появился огромный черный клюв, за которым последовало лицо рептилии размером с автомобиль, его обсидиановая чешуя слегка поблескивала. Два щупальца спускались из-под его клюва, похожие на усы его китайского аналога.
Аспид. Один из драконов Чернобога. Его хвост все еще терялся в лесу где-то позади меня. Он должен был быть длиной в сотни футов. Все мои навыки владения мечом не смогли бы остановить его. Это была старая магия. Тип магии, который существовал, когда мой отец был молод.
Аспид, подняв голову, уставился на меня большими золотистыми глазами. Массивные лапы с когтями размером с меня погрузились в черную грязь болота. Я увидела зачатки сложенных крыльев, накинутых на его плечи, множество изумрудных, сапфировых и алмазных чешуек на их поверхности, отражающих тот скудный свет, который там был.
Сирин улыбнулась, взмахнув крыльями. Должно быть, Велес одолжил Чернобогу свою дочь-птицу. Они были связаны браком.
— Зачем ты пришла? — спросила Сирин.
Честность обычно была лучшей политикой.
— Потому что мой друг попал в беду.
— Ты все еще достаточно человек, чтобы иметь друзей, — сказала Сирин. — Возможно, мы все-таки заключим с тобой сделку.
— Что я должна сделать, чтобы вернуть пылающий меч и выйти из этого леса невредимой с Танатосом и Романом?
— Роману здесь нечего бояться, — сказала Сирин.
Я держала рот на замке. Я уже задала свой вопрос. Чем меньше я говорила, тем лучше было для моего здоровья.
— Ты будешь торговаться с нами, дочь Нимрода? — спросила Сирин.
Заключение сделки с Богом Разрушения и Абсолютного Зла, или гигантский дракон съест вас. Никакого давления.
— Я выслушаю тебя.
Тьма, сковывающая деревья, расступилась. Магия нарастала, как холодная черная волна, готовая утопить меня. Роман вынырнул из болота и двинулся ко мне. Посох в его руке превратился в огромный черный меч. Его глаза светились белым, настолько ярко, что его радужки были невидимы в белизне. Темная корона покоилась на его лбу, ее высокие шипы, по форме напоминающие острые как бритва лезвия, простирались на фут над головой Романа.
Волхв остановился передо мной.
Того, что делало Романа самим собой, больше не было. Существо, которое стояло передо мной, не было Ромом. Оно даже не было человеком.
Чернобог не проявился. Он обладал, и его служитель был его добровольным сосудом.
Кто-то должен был заговорить первым. Очевидно, он не собирался.
— Почему я здесь?
Аспид скользнул вперед и обвился вокруг меня.
—
Осторожно. На этом пути лежат драконы. Буквально причем.
— Какую выгоду ты извлечешь из этого?
— Силу.
Хорошо.
— Не мог бы ты выразиться более конкретно?
Кольца Аспида натянулись сильнее, ударяя меня по спине. Я надавила рукой на массивные чешуйки.
— Успокойся. Я пытаюсь поговорить с твоим отцом. Я не собираюсь ни на что соглашаться, пока не пойму природу сделки.
— Люди поклоняются светлым богам из-за даров, которые они надеются получить, — сказала Сирин со своего насеста. — Темным богам они поклоняются из-за страха. Чтобы этот страх не угасал, должно быть наказание, когда не хватает уважения. Но нельзя наказывать, когда у тебя мало последователей. Возникает дисбаланс.
Теперь это имело смысл. Роман и раньше жаловался, что его не приглашали ни на какие именины, рождения или свадьбы, но волхвов Белобога и других светлых богов приглашали. Таким богам, как Чернобог и Велес, мало где были рады. Это создало дисбаланс, который Чернобог должен был исправить.
В древние времена Чернобогу не столько поклонялись, сколько умиротворяли, потому что, если древние славяне забывали об умиротворении, он напоминал им. Атланта была центром, и сюда съезжались люди со всего Юга, но даже при этом численность славянских язычников была слишком мала для какого-либо эффективного наказания. Если бы он уничтожил их, потребовалось бы еще больше времени, чтобы восстановить баланс сил. Он бы выстрелил себе в ногу.
Но если битва будет посвящена ему, каждая смерть увеличит его силу. Это было чертовски сложно обещать.
— Ты понимаешь, человек? — спросила Сирин.
— Да, как мне кажется. Принадлежат ли ему души мертвых, убитых во имя Чернобога?
— Я не претендую на души, — сказал Роман-Чернобог.
— Как будет проходить это посвящение?
— Мой волхв посвятит поле мне.
Я посмотрела на Сирин.
— Какова роль Велеса в этом?
— Велес не претендует на поле или потерянные на нем жизни. На данный момент.
Я столкнулась с Романом-Чернобогом.
— Если мы посвятим поле тебе, каждая смерть на нем станет человеческой жертвой.
Сирин захлопала крыльями. Аспид открыл пасть, его золотые глаза уставились на меня. По-видимому, тот факт, что я не была полной идиоткой, был действительно удивительным.
Выхода не было. Если бы я отказалась от сделки, ни я, ни Тедди Джо не выбрались бы из этого болота. Если я умру, мой отец захватит город и сокрушит его.
Если я соглашусь на сделку, я заключу деловое соглашение с Богом Зла. От заключения подобных сделок никогда не было ничего хорошего. От заключения сделок с богами никогда не было ничего хорошего, точка. Особенно когда то, о чем он просил, было не моим, чтобы я могла это сделать.