Магия огня
Шрифт:
— А у тебя есть парень там, дома?
Очевидно, у нас не было больше времени на разговоры о ней, по крайней мере. Дверь открылась прежде, чем я успела ответить, хотя мой ответ был бы: «Нет». Высокий, худой мужчина выглянул из дверного проема, бросив на нас со Скаут строгий взгляд.
— Мисс Грин, — сказал он, — и мисс…, — он приподнял брови в ожидании.
— Паркер, — просветила я его.
— Да, очень хорошо. Мисс Паркер, — он отступил в сторону, придерживая открытую дверь. — Пожалуйста, занимайте ваши места.
Мы зашли внутрь. В основном, как и в других зданиях, в классе были каменные полы и стены.
Когда все столы были заняты, девушки стали доставать тетради или ноутбуки из своих сумок. Я не взяла ноутбук сегодня, решив, что мне хватит переживаний и без поиска розеток и проблем с системой в середине урока, поэтому я вытащила тетрадь, ручку и учебник по истории искусства из моей сумки и приготовилась учиться.
Мужчина, который нас встретил, кто, как я предположила, был мистером Холлис, так как это имя было написано от руки зелеными буквами на белой доске, закрыл дверь и направился в начало аудитории. Он выглядел в точности таким, каким вы ожидаете увидеть учителя частной школы: лысый, в вельветовых широких брюках, рубашке, застегнутой на все пуговицы, и вельветовый пиджак с кожаными вставками на локтях.
Холлис взглянул на свою трибуну, а потом поднял взгляд и просканировал комнату.
— Что есть любое искусство, как не форма для заключения мгновенно вспыхнущего и неуловимого момента, которым и является сама жизнь? — он повернулся, снял колпачок с маркера и написал заглавными буквами «УИЛЛА КЭТЕР [11] » под своим именем.
Он повернулся опять к нам, надевая колпачок на маркер и снимая его с щелкающим звуком. Нервный тик, предположила я.
— Как вы думаете, что имела в виду мисс Кэтер? Кто ответит?
11
Уилла Кэтер (вар.: Кэсер; 1876–1947) — американская писательница, лауреат Пулитцеровской премии за роман о Первой мировой войне «Один из наших» (1922), автор романов «О пионеры!» (1913), «Смерть приходит за архиепископом» (1927), «Люси Гейхарт» (1935) и др.
— Кто, кто? Конь в пальто, — прошептал голос у меня за спиной. Я сжала губы, чтобы скрыть смешок над шуткой Скаут, а в это время Эми подняла руку.
Когда Холлис посмотрел по сторонам прежде, чем назвать ее имя, как будто в надежде, дать шанс ответить кому-нибудь еще, я догадалась, что она отвечает на многие вопросы.
— Мисс Черри, — назвал он.
— Она говорит о произведении искусства, отображающем какое-либо мгновение времени.
Выражение лица Холлиса смягчилось.
— Хорошо сказано, мисс Черри. Кто-нибудь еще? — он оглядел класс, в конце концов, остановив свой взгляд на мне. — Мисс Паркер?
Мой желудок рухнул вниз, а щеки покраснели, когда все взгляды повернулись ко
— М-м, мгновения сменяются и проходят, как мне кажется, и мы забываем о них: подробности, которые мы чувствовали в тот момент. Ты все еще помнишь что случилось, но воспоминания не точны. А картина или стихотворение могут сохранить душу мгновения. Запечатлеть его, как сказала Эми. Мелкие детали. Чувства.
В классе стояла тишина, пока Холлис решал, был ли это хороший ответ или чушь несусветная.
— Тоже хорошо сказано, мисс Паркер, — в конце концов, отметил он.
Мой желудок немного отпустило.
Похоже, что достигнув своей цели в подключении нашего внимания, Холлис повернулся к доске и начал заполнять ее (и оставшееся время часового занятия) введением в основные периоды Западного искусства. Холлис определено любил свой предмет, и его голос становился пронзительным, когда он был возбужден. К сожалению, у него была неприятная особенность — частички белой пузырящейся слюны собирались у него в уголках рта.
Это было не то, что хотелось бы видеть после завтрака, но я нашла другой способ развлечься: у Мэри Кэтрин был по-настоящему сложный метод накручивания волос на палец. Я имею в виду, что у нее была целая система. Она брала локон своих темных волос, накручивала на указательный палец, дергала в конце, потом отпускала его. Затем процесс повторялся. Покрутить. Дернуть. Отпустить. Покрутить. Дернуть. Отпустить. Итак, снова и снова, и снова.
Это было гипнотизирующее зрелище, настолько гипнотизирующее, что я почти подпрыгнула, когда пятьдесят минут спустя прозвенел звонок, сигнализируя об окончании урока. Девушки разбежались по звонку, поэтому я собрала свои вещи и последовала за Скаут в коридор, напоминающий шести полосное скоростное шоссе, по которому ученицы Св. Софии сновали туда и обратно.
— Ты должна сообразить, как пристроиться, — прокричала Скаут сквозь шум и растворилась в толпе. Я прижала книги покрепче к груди и рванула вперед.
Глава 4
Через три с лишним часа мы оставили историю искусства, моду и гражданское право позади и снова пошли в кафе.
— «Заверните с собой, — сказала Скаут, когда мы подошли к кассе, и указала на поднос с бумажными пакетиками для ленча. — Мы поедим на улице.
Я была вегетарианкой с тех пор, как покормила с рук овец в детском зоопарке, только для того, чтобы через несколько часов мне подали баранью отбивную. Так что, я схватила пакет, помеченный надписью «Для Вегетарианцев», бутылку воды и пошла за ней.
Скаут, петляя, прошла от кафе в главное здание, толкнула двойные двери входа и вышла на улицу. Я вышла за ней. На улице было полно куда-то спешащих людей: женщины в офисной и спортивной одежде, мужчины жующие бутерброды по дороге в офис, туристы с чашками Старбакса в руках и блестящими пакетами из фирменных магазинов.
Вытащив яблоко из пакета, Скаут пошла вниз по улице, а потом свернула вправо.
— Мы не пройдем далеко без сопровождения, но я, все же, проведу тебе пятидолларовою экскурсию по кварталу, пока мы едим.