Магия пространства
Шрифт:
— Садитесь, господин Уррий, будете помогать мне писать письмо королю.
Письмо мы писали долго — этот Уррий всё время лез со своими советами и настаивал на вычёркивании некоторых моих фраз, которые я, со своей стороны, считала самыми удачными. Я же знала — король не станет читать обычное слезливое письмо, ограничится упоминанием в общем докладе своего секретаря. А мне надо было, чтобы прочитал. Да ещё, желательно, захотел обсудить его в семейном кругу за ужином. В общем, сторговались мы с Уррием на таком варианте:
"Ваше величество,
Припадая к Вашим ногам, наипочтеннейше
Нет, я не могу просить у Вас снисхождения к моему заблудшему отцу, который достоин не только порицания, но и адских мук.
Также не прошу у Вас никакого содействия в дальнейшей судьбе моей престарелой бабушки, вдовствующей герцогини Тонлей, которая сейчас лежит, будучи парализованной вся, за исключением левого глаза, и меня, шестилетней уже почти что круглой сироты. У нас и так всё хорошо.
Умоляю Вас лишь об одном — не лишать нас с бабушкой герцогского статуса, а также крова над головой и обоих моих игрушек — мячика и дудочки. В общем, лучше ничего нас не лишать, удовлетворившись наказанием одного герцога.
Ущерб от преступления моего отца мы, разумеется, возместим всем пострадавшим в том размере, который они нам назовут. В разумных пределах, конечно. Я даже могу подарить им лучшую половину своих игрушек — дудочку, которая издаёт такие громкие звуки, что наш дворецкий подпрыгивает, если подкрасться к нему сзади и дуднуть в неё.
P.S. Выражаю надежду, что с его высочеством принцем Винсентом всё в порядке, и преступление моего отца не причинило его здоровью никакого серьёзного вреда.
P.P.S. Ваше величество, ещё, если Вас не затруднит, велите нам выдать разрешение на вскрытие денежного сейфа моего бедного папеньки, а то дворецкий идти по кривой дорожке и вскрывать его самостоятельно отказывается, хоть ты сто раз дуди ему в спину. А нам, между прочим, скоро зарплату всем слугам выплачивать.
Остаюсь навеки преданной Вам,
маркиза Эвелис Тонлей".
На конверте велела написать и выделить слова "Срочно!" и "Лично в руки его величеству". Потом пририсовала туда цветочек и отдала приказание, чтобы письмо немедленно доставили во дворец короля.
ГЛАВА 3
До конца "рабочего дня" я ещё поговорила с секретарём, который на пальцах объяснил мне порядок управления герцогством. Оказалось, самому герцогу и делать почти ничего не надо было, механизм управления давно отлажен. Герцогство Тонлей состояло из трёх больших графств и пары отдельных баронств, не входивших в графства. Делом Тонлея было только представительствовать при королевском дворе за все эти земли, решать споры между графствами и независимыми баронствами, если такие возникнут. Ну и определять политику взаимоотношений с остальными высшими аристократами в стране.
— Есть ли у нас сейчас какие-нибудь тяжбы или дела, которыми занимался лично папенька? — спросила я секретаря.
— Разве что вопрос замужества вдовы барона Риндокка…
— А что с этим замужеством?
— Означенная вдова не желает идти замуж за сына графа Зетта, чьи земли соседствуют с этим баронством.
— А
— Ни за кого, ваша милость. Ей уже сорок с небольшим лет и она говорит, что к деторождению не способна, поэтому и замуж ей идти незачем. По донесениям, она, правда… — замялся Уррия, — дружит с одним из служащих её баронства.
— А папенька к какому решению склонялся? — спросила я, подавив в себе смешок.
— Он раздумывал. С одной стороны, нам укрупнение земель и усиление графства Зетт не выгодно, с другой, этот граф обещал в случае положительного решения отдавать нам половину прибыли от соледобываюшего карьера, расположенного в баронстве Риндокк.
— А сейчас мы эту прибыль не получаем?
— Только в виде десяти процентов отчислений от общего дохода всего баронства.
— Напишите этой баронессе письмо, предложите ей самой платить нам половину прибыли от карьера, и тогда пусть дружит с кем хочет. Мы свечку держать не будем. Нет, про свечку не пишите, только про дружбу. А графу Зетту напишите, что это было решением папеньки, чтобы он на меня не злился.
А то мало ли, может тоже бомбистом окажется, по примеру герцога.
— Всё, больше нет никаких дел?
— Есть ещё один затяжной вопрос, леди, — уважительно склонил голову Уррий, — Это касается газеты "Новости герцогства Тонлей". Она выпускается в графстве Нортокк, и остальные наши вассалы обижаются, что это графство блюдёт и отражает в газете только свои интересы. А его королевское величество не разрешает издавать больше одной официальной газеты на одно герцогство.
— Если это газета всего герцогства, то и решать, что в ней будет написано, должно герцогство, а не отдельное его графство, — нахмурила я брови.
— Да, но теперь-то уже не отберёшь издательство у Нортокков, раз когда-то разрешили им этим заниматься…
— Записывайте, господин Уррия. Главного человека этой газеты будет назначать герцог Тонлей или тот, кто его заменяет. В каждом графстве и независимом баронстве отдельный секретарь будет делать заявления или что-то писать для этой газеты. Если они пожелают. Печатать ли эти статьи в газете, будет решать главный человек в интересах всего герцогства.
— Нортокки будут недовольны… — осторожно заметил Уррия.
— А что они нам могут сделать?
Тот пожал плечами.
— Вот. А мы им — точно можем. Например, совсем отобрать это издательство. Тем более, они и сами должны понимать, что не правы. Но если ситуация всё-таки испортится, пригласите ко мне графа Нортокка на беседу. И, кстати, позаботьтесь, чтобы мне в комнаты приносили свежие газеты каждый день. И нашего герцогства, и всего королевства.
Ух, устала я. Тяжела ты, шапка Мономаха, при гребле вёслами на галерах. Нет, я, конечно, понимала, что решённые мною с кондачка вопросы наверняка осложнялись множеством обстоятельств, которые были известны герцогу и о которых Уррий не доложил мне. Иначе с чего бы они так долго канителились. Но просто я не люблю, когда есть что-то такое, что тянет за душу. Особенно из чужих долгов. Предпочитаю чистый горизонт для обозревания более важных и насущных задач. Ладно, ещё один вопрос сегодня решу, и всё, отдыхать буду.