Магия сдвигается
Шрифт:
— Имя больше не подходит.
— Ты хочешь другое?
— Да. Назови меня, человек.
Надо с умом.
— Я нарекаю тебя Адибом в честь Волчьей звезды в созвездии Дракона.
— Я принимаю свое имя. Я у тебя в долгу.
— Да.
Он бросился ко мне. Все произошло так быстро, я оказалась в воздухе, прежде чем поняла, что он забросил меня к себе на спину. Я приземлилась верхом и вцепилась в его гриву.
Кэрран рванул вперед.
— Я в порядке, — сказала я.
— Я отдаю свои долги. — Пёс-ифрит поднял свою массивную голову. — Я слышу голос
Он выскочил за дверь, разбрасывая магов. Я вцепилась в его гриву, стараясь не упасть.
***
ПУТЕШЕСТВИЕ НА МИСТИЧЕСКОМ псе-ифрите звучало круто в теории и вполне правдоподобно, поскольку он был размером с небольшую лошадь. Но лошади были обучены перевозить людей, в то время как псы-ифриты — нет. Мне потребовался каждый мускул в моем теле, чтобы удержаться у него на спине. Он бежал по улицам, перепрыгивая препятствия, уворачиваясь от случайных машин и паникующих лошадей.
Через три минуты после начала нашего забега Кэрран сравнял с нами счет, в виде огромного серого зверя, который не был ни львом, ни человеком, созданным специально для бега. В этом была особая сила Кэррана — он формировал свое тело по своему желанию для любой цели, которая ему подходила. Он не раз преследовал меня в таком обличье. Несколько мгновений спустя нас догнал Дерек. Он все еще был в своем человеческом обличье. Наверху тень, затемнявшая звезды, вырвалась вперед. Ифрит был быстр, но для победы над крылатой лошадью требовалась скорость совершенно иного рода. Вспыхнула голубая искра, осветив лошадь и всадника. У Бахира, должно быть, был фейри-фонарь. Он летел над нами, как маяк. Надеюсь, Мэхон, Лютер и рыцари видят его.
Магия окутала меня. Мы пересекли невидимую границу и оказались на Юникорн-лейн. Конечно. Почему это должно быть где-то еще? Юникорн-лейн прорезал центр города, словно какой-то огромный невидимый враг выхватил кинжал и вонзил его глубоко в самое сердце центра Атланты, и теперь магия гейзером била из раны. Обычные правила здесь не действовали. Это было местом хищников и жертв, где растения нападали на вас, мох был ядовитым, а светящиеся глаза отслеживали каждое ваше движение.
Магия бурлила вокруг меня, пока мы мчались среди темных руин некогда могучих небоскребов. Адиб повернул налево, перепрыгнул через остатки разрушенного здания и вылетел с Юникорн-лейн на северо-запад вдоль разрушающейся Кольер-роуд. Что ж, это было неожиданно.
Кольер-роуд, простая двухполосная улица, когда-то проходила через жилые кварталы, но по мере разрастания Юникорн-лейн она поглотила южный конец дороги, и Кольер превратилась в улицу, которая никуда не вела. Во время магических волн существа, прячущиеся на Юникорн-лейн, выходили на улицу в поисках мяса и крови, и дорога чудесным образом вела их прямо к их добыче, спящей в красивых колониальных домах. Любой, у кого была хоть капля мозгов, съехал, и с годами жилые кварталы, некогда окружавшие Кольер, опустели. Заброшенные дома следили за нашим продвижением темными окнами.
Ифрит продолжал бежать. Слева маячили большие развалины. Промелькнула старая, покосившаяся
Пёс-ифрит, следуя по дороге, повернул. Много лет назад это место, должно быть, было прекрасно озеленено, но теперь деревья и кустарники взбунтовались, заполнив искусственно изогнутые лужайки. Мелькнул каменный знак с несколькими стрелками, и Адиб пробился сквозь зеленую стену на пустую парковку. Старая больница притаилась во мраке. По крайней мере, три этажа все еще стояли, и фейри-лампы все еще слабо светились, пытаясь бороться с темнотой парковки. Адиб остановился перед входом в отделение неотложной помощи под бетонной крышей. Поездка закончилась. Спасибо тебе, вселенная.
— Мы подождем остальных, — сказала я и соскользнула с его спины. Мои бедра ныли и сводили меня с ума.
Мы были одни. Кэрран и Дерек, должно быть, отстали.
Адиб обернулся, поднял голову и глубоко вдохнул.
— Я пойду разведаю.
— Стой…
Пёс-ифрит пронесся через сломанную дверь больницы и исчез во мраке. Черт возьми.
Я села на землю. Мое тело болело так, будто кто-то обработал меня мешком кирпичей.
Дерек выпрыгнул из зелени и подбежал ко мне.
— Где Кэрран? — спросила я.
— Ему пришлось повернуть назад. Повозки и лошади не могли проехать через Юникорн-лейн, а медведи медлительны.
Да, держу пари, Мэхон был просто счастлив от этой гонки.
— Он помогает поднимать… — Дерек сделал паузу. — Что-то приближается.
Я потянулась за мечом.
Звук копыт эхом разнесся по пустой парковке. Слева в поле нашего зрения появилось существо и остановилось под фонарным столбом. Оно было шести футов ростом, линии его худощавого, почти хрупкого тела напоминали газель, но его шея и мощная грудь были полностью лошадиными. Бока покрывал светло-песочный мех в полоску более темного буро-коричневого цвета. Изо лба торчал единственный рог длиной в фут, узкий и острый, как лезвие сабли. Длинные темные пятна растянулись по его лицу от глаз, будто он плакал. Дерьмо.
Существо возобновило свою неторопливую походку, направляясь к нам, линии его тела завораживали.
— Это единорог? — спросил Дерек.
Существо прошло под другой лампой. Темно-красное пятно обозначило его рог. Дерьмо, дерьмо, дерьмо.
— Нет, не совсем. — Я поднялась с земли. — Это шадхавар. Персидский единорог.
— Я так понимаю, они нехорошие.
— Ага.
Дерек встал.
Зашуршали деревья и кусты. Из кустов появились новые шадхавары. Маленький жеребенок справа от нас протиснулся мимо своей матери. Он нес в зубах отрезанную человеческую руку, все еще в рукаве. Один, два, три, семь, двенадцать… Слишком много.