Мах-недоучка

Гришанин Дмитрий Анатольевич

— Хочешь сказать, наш замок заколдован? — уточнил побелевший от волнения Мах.

— Разумеется.

— Но это невозможно! — замотал головой рыцарь. — Пузырь, отец меня уверял, что в присутствии рыцаря-мага замок неприступен для врагов. И с наскока овладеть твердыней не по силам даже королю! Барон Верд, без сомнения, сегодня утром находился в замке, так что…

— А кто говорит о магическом ударе извне? — перебил дед. — Как видишь, у стен замка нет неприятельского войска. И овладевать твердыней, вроде бы, никто не пытается.

— Да, у стен, кроме нас, ни души, —

вынужден был согласиться Мах, — но возможно, враги затаились в лесу. — Судя по неуверенным интонациям голоса, он уже сам себе не верил.

— Мах, у тебя чересчур богатое воображение, — беззлобно усмехнулся дед. — Нет и не было никаких врагов. Наложенное на замок заклинание было составлено в чертогах замка.

— Что? — возмутился рыцарь. — В чертогах замка? Хочешь сказать, отец сам?!..

— Пойми меня правильно, Мах, — в очередной раз осадил подопечного дед Пузырь. — Я ничего не могу утверждать, ибо, как уже говорил тебе, суть магии мне не доступна. Но! Интуиция подсказывает, что тут не обошлось без той чудной книжки, что вы с кураской притащили из мира Оборотней. Помнишь, вчера вечером отец попросил ее у тебя, как он выразился: «полистать на сон грядущий»?

— Ну да, я дал ему Книгу Мудрости курасов, — подтвердил рыцарь, — и что с того?

— А то!.. Лула, помнится, как-то тебе говорила, что маги-курасы с помощью этой своей Книги Мудрости составляют заклинания. Быть может, барон Верд, листая ее, ненароком тоже составил какое-нибудь взрывоопасное заклинание.

— Да полно заливать-то, — решительно возразил Мах. — Отец опытный маг. Он бы почувствовал.

— Кто спорит, кто спорит, — покорно закивал призрак. — Но не мне тебе напоминать, как дюжина многоопытных рыцарей-магов от нечего делать открыла Врата в другой мир и чуть было не поставила крест на всем Великостальском королевстве… Впрочем, я, разумеется, ничего не утверждаю. И мои опасения насчет Книги Мудрости курасов, возможно, в действительности яйца выеденного не стоят.

— Но если ты ничего не утверждаешь, то кто же поможет пролить свет на эту тайну? — сокрушенно покачал головой Мах.

— Ты меня совершенно не слушаешь, Махуня. И мне приходится постоянно повторяться… На твой вопрос сможет ответить лишь маг.

— Думаешь, другой рыцарь-маг сможет расколдовать замок? — воспрянул духом Мах.

— Очень возможно, — кивнул дед. — Но нужно спешить, с магией шутки плохи!

— Да, но к кому лучше отправиться за помощью? — озадачился рыцарь.

— Можно подумать, у нас есть выбор, — усмехнулся дед Пузырь. — Лично я знаю дорогу лишь ко дворцу графа Палуча.

— К Палучу? — нахмурился Мах. — Боюсь, что после истории с Анютой граф будет не в восторге от моего появления. Еще слишком свежи раны.

— Согласен, — ухмыльнулся призрак и не без злорадства добавил: — Вот что бывает, когда старших, опытных товарищей не слушают. Ничего, попросишь у Анюты прощения, поваляешься в ногах у графа…

— Достал, — огрызнулся Мах. — Сказал — не пойду к Палучу — значит, не пойду!

— Везучий ты рыцарь, Мах, — вдруг, ни с того, ни с сего, оживился дед Пузырь. — Ты только посмотри кто к нам сюда

направляется…

К околдованному замку ковылял не кто иной, как собственной персоной господин управляющий. Он был с ног до головы закутан в темно-зеленый плащ — неудивительно, что до подсказки призрака Мах его не замечал: в своем плаще толстяк был совершенно неприметен на фоне леса.

В отличие от Маха, Бубл уже давно увидел одиноко стоящего у края подвесного моста рыцаря, но, памятуя о, мягко выражаясь, не совсем благополучном расставании с молодым господином, управляющий не осмеливался первым его окликнуть.

К тому же, хотя сэр Мах был один, он время от времени жестикулировал руками и шевелил губами, как будто с кем-то увлеченно разговаривал. Несколько раз до ушей Бубла долетали даже обрывки слов, в пылу странной беседы выкрикнутых сэром Махом совсем уж громко.

«Чего это с ним? Спятил, что ли, — так громко сам с собой разговаривает? А если он и впрямь сошел с ума? При его суматошной жизни такое вполне возможно! Этого мне еще не хватало! И что я с ним таким теперь делать-то буду? — забеспокоился было Бубл. Но его тут же осенила успокоительная догадка: — Ха! Ну я болван! Сэр Мах просто-напросто о чем-то договаривается с привратниками-вампирами. Те прячутся в тени ворот, вот я их отсюда и не вижу».

Неминуемая встреча с господином Махом Бубла совсем не радовала, и по мере приближения к рыцарю он становился все мрачнее и мрачнее.

«Может, пока не поздно, развернуться и дать деру? Затаиться в лесу, подождать, пока он уйдет, а уж потом…» — мелькнула трусливая мыслишка. Поздно — молодой рыцарь его заметил и приветливо помахал рукой.

Быстренько смекнув, что имел в виду призрак, называя его везучим рыцарем, Мах решил на время забыть недавние обиды и, нацепив на лицо свою самую приветливую улыбку, зашагал навстречу толстяку, распростирая ему объятия:

— Бубл! Вот это встреча! Представить себе не можешь, как я по тебе соскучился! Это сколько ж времени-то прошло!

— Господин Мах, я тоже ужасно рад снова видеть вас в добром здравии, — заторопился с ответной любезностью Бубл и растянул свою круглую физиономию в заискивающей улыбке.

Поравнявшись с управляющим, Мах от всей души стиснул того в своих богатырских объятиях. Раздавленный и полузадушенный Бубл застонал и заохал от боли.

— Ну, как у тебя дела? — спросил рыцарь, наконец отпуская толстяка. — Давай, рассказывай.

— Значит, вы, господин Мах, больше на меня не сердитесь? — осторожно полюбопытствовал отпыхивающийся управляющий.

— Да за что же, чудак-человек, мне на тебя сердиться? — прикинулся простодушным пентюхом Мах. — Все мы не без греха. Каждый из нас может… гм… малость слукавить. Но если он искренне раскаялся в содеянном… Бубл, ты ведь раскаялся?

— О да! Конечно! Всенепременно! — торопливо закивал толстяк.

— Ну вот видишь. За что же мне на тебя сердиться?

— О, господин Мах, вы такой, такой, такой… — все-таки купился Бубл, и даже глаза его увлажнились от умиления.