Макияж для гадюки
Шрифт:
«Эта Раиса что-то знает… — поняла Надежда, — и боится».
Она демонстративно взглянула на часы и поднялась со скамейки.
— Когда Раиса с работы приходит?
— Теперь-то не так поздно, — ответила старуха, — дома-то ругать некому. Часов в семь вчера пришла.
— Значит, вы ей ничего не передавайте, наказала Надежда, не сомневаясь, что старуха вечером будет сидеть у окна и караулить Раису, чтобы первым делом сообщить той насчет женщины, которая приходила с расспросами, сама зайду или позвоню.
И быстро пошла со двора, чтобы старуха не опомнилась и не спросила у Надежды документы.
Одним духом пролетела Надежда Николаевна всю дорогу до своего дома, позвонив по дороге Павлу. Его по-прежнему не было, так что Надежда начала уже волноваться, но потом решила бросить это пустое занятие, а лучше действовать. Для начала она решила порассуждать. Видно в креме было что-то такое, что вполне могло вызвать удушье и летальный исход. Причем не у всех. Раисина свекровь болела бронхитом, следовательно, с дыхательными органами у нее было не все в порядке. Ей хватило одного раза. Людям со здоровыми легкими возможно, понадобится большая доза, то есть они будут пользоваться кремом дольше, прежде чем почувствуют себя плохо.
Но что же получается? Крупная фирма выпускает заведомо вредный и даже смертельно опасный продукт, и никому нет до этого дела?
Не может быть!
Может, тут же сказала себе Надежда. Именно поэтому фирма «Ликофарм» так всполошилась. Не зря они собирались похитить всех людей, так или иначе связанных с проблемой злополучного крема. И если она, Надежда, немедленно не выведет их на чистую воду, Павлу так и будет грозить опасность. Какой Париж, тут уж не до жиру, быть бы живу!
Надежда снова внимательно исследовала набор косметики, который ей обманом удалось добыть на складе. На первый взгляд все нормально, симпатичные такие коробочки и баночки, пахнут приятно. Но Надежду не обманешь. Она привыкла доводить дело до конца. Нужно сделать анализ крема, а для этого есть общество потребителей. Они во всех газетах пишут, что принимают любые претензии от населения. Вот туда Надежда и отправится прямо сейчас. Она выбрала из всего набора крем ночной питательный, потому что именно им пользовалась погибшая госпожа Туманян. Возможно, старуха Колодная тоже намазалась именно этим кремом — станет она разбираться, ночной там или дневной увлажняющий…
Общество потребителей занимало хорошенький голубой особняк на Суворовском проспекте. Надежда Николаевна вошла в прохладный холл с мраморной статуей в глубине. Статуя изображала римскую богиню Фемиду, на голове у которой почему-то красовались ветвистые оленьи рога.
— Предприниматель или потребитель? неожиданно спросила ее статуя гнусавым голосом.
Надежда вздрогнула и пригляделась. За спиной у рогатой Фемиды притаился столик.
За этим столиком сидела женщина средних лет с устарелой прической «кукиш с маслом».
— Потребитель, — честно призналась Надежда, — а что? Разве здесь принимают не только потребителей?
— Нет, конечно. Потребителей принимают на третьем этаже, предпринимателей — на втором. Бланк возьмите.
— Какой бланк?
— Известно какой — форму номер сорок шесть дробь четыре, — и женщина протянула Надежде разграфленный лист бумаги, — пока будете стоять в очереди, как раз успеете заполнить.
Надежда взяла бланк, поблагодарила и направилась вверх по мраморной лестнице.
Проходя мимо второго этажа, она из чистого любопытства заглянула в коридор.
Там толпились скромно одетые люди. Большинство из них были чрезвычайно взволнованы, они метались по коридору, как дикие звери по клетке, то и дело останавливали друг друга и вполголоса переговаривались. Надежда невольно прислушалась.
— Представляете, — говорила молодая женщина с лихорадочно горящими глазами коренастому толстяку с большой черной бородой, отдаленно напоминающему знаменитого певца Лючано Паваротти, — покупательница приобрела у меня крем для загара и поджарила на нем рыбу. Понятное дело, отравилась, хорошо что не насмерть. Так она подала на меня в суд!
Видите ли, на креме не написано, что на нем нельзя жарить продукты.
— Это еще что, — толстяк пожал плечами, — покупатель приобрел в моем магазине микроволновую печь и стал сушить в нем собаку после купания. Это была мальтийская болонка…
— Не понимаю вас, коллеги, — вступил в разговор представительный мужчина в льняном пиджаке, — вот я приобрел здесь, в обществе потребителей, годичный абонемент и живу спокойно…
— Абонемент? — хором воскликнули толстяк и женщина, повернувшись к новому собеседнику. — Что такое абонемент?
— Заплатил пятьсот долларов здешнему инспектору, и теперь он просто теряет все жалобы, которые поступают сюда на мою фирму.
— Да? — злорадно переспросил толстяк. — А зачем же вы сюда пришли?
— Продлить абонемент!
Надежда возмущенно хмыкнула и пошла выше по лестнице.
В коридоре третьего этажа людей было поменьше, и выглядели они не такими возбужденными. Надежда заняла очередь за печальной женщиной с большой бежевой хозяйственной сумкой и приготовилась к долгому ожиданию.
Неожиданно бежевая сумка зашевелилась, и из нее донесся истеричный лай.
— У вас там собачка? — заинтересовалась Надежда. — Ей, наверное, в сумке душно!
— Кот, — мрачно ответила женщина и добавила, наклонившись к сумке:
— потерпи, Мурзик, еще немножко!
— Кот? — недоверчиво переспросила Надежда и всмотрелась в свою странную соседку. Вы шутите?
— Ничего я не шучу! — огрызнулась та. Глядите сами, надоело уже всем объяснять!
Она рывком расстегнула молнию. Надежда заглянула в сумку и действительно увидела там большого серого кота с нарядным красным ошейничком.
— Как же так? — Надежда переводила взгляд с кота на хозяйку. — А мне показалось, что он…
— Ничего вам не показалось! — со слезами в голосе ответила женщина. — Из-за этого я сюда и пришла! Мурзик стал лаять, как собака!
Словно в подтверждение ее слов кот поднял голову и громко гавкнул. Надежда вздрогнула, ей даже отчего-то захотелось перекреститься.
— Как же так? — растерянно проговорила она.
— А вот так! Купила ему несколько банок нового корма, называется «вкуснятина». Мурзику корм очень понравился, ест гак, что только за ушами трещит. Ну и подешевле немножко, чем «вискас» и «китикет». У меня зарплата небольшая, так что это очень существенно.