Макото. Том четвёртый
Шрифт:
Но сегодня к ней снова пришёл Иван и на это раз он озвучил конкретный род, под руку которого должны будут пойти Шамаханские. Не клан, не корпорацию, а всего лишь род, один-единственный, состоящий из всего одного человека.
Император явно издевался над ними, но на этот раз условия были ещё жёстче. Если Кира Анатольевна откажется, империя полностью заберёт себе НУИНУ, а члены рода Шамаханских, способные создавать концентраторы будут обработаны марионеточником. Ради этого император договорится со своим китайским коллегой.
Сбежать из страны у них не выйдет, за каждым членом рода ведётся круглосуточная слежка.
– У меня есть время, чтобы подумать?
– Конечно! Император не хочет на вас давить, навязывая своё решение, – Иван сейчас явно наслаждался своим положением, когда матрона потенциально богатейшего и сильнейшего молодого рода сидит перед ним и что-то выпрашивает. – Думаю, я вполне смогу дать вам двадцать минут на раздумья.
Этот сопляк явно издевается. Не будь на нём личного герба императора, Кира Анатольевна давно превратила бы сопливого выскочку в дымящуюся кучу дерьма.
***
– Ты правильно сделала, девочка, что пришла именно ко мне, – начал разговор Хироши с одной из немногих в этом мире женщиной, которая могла подавить его силу. – Моих запасов продовольствия вполне хватит на пару месяцев. К этому времени мне должны будут привезти ещё. Думаю, армия моего бывшего сюзерена сможет это сделать, даже если им придётся пробиваться с боем сквозь все свободные земли. Так, что по поводу еды можно не беспокоиться. Отбиться в моём убежище мы сможем даже от целой армии – это тоже не проблема. А теперь давай рассказывай всё, что произошло.
Ясмин сидела напротив своего первого учителя, который позволил ей разобраться в собственных возможностях. Именно благодаря Хироши она смогла стать тем, кто она есть теперь. Ему она должна быть благодарна за знакомство с Муатабаром.
При воспоминании о муже её сердце сжалось. Страж Ургунди, как его прозвали в свободных землях за практически несокрушимую броню, которую он мог создавать из камней родных гор. Сейчас он вместе с остальными жителями посёлка сражались с людьми ордена Палящего Солнца, которые вторглись на их земли.
Ясмин удалось сбежать в последний момент, перед тем, как ловушка ордена захлопнулась. С собой она взяла самых маленьких детей, всего тринадцать человек.
К старому отшельнику их доставил Абдулла, как лучший водитель во всех свободных землях. Только услышав этот аргумент, он согласился сесть за руль. Ни приказы Муатабара, ни мольбы матерей спасти их детей, на него не действовали. А стоило зайти с другой стороны, и он сам вызвался вывезти их.
Как только Абдулла доставил их к пещере учителя, он собрался отправляться обратно, чтобы дать бой захватчикам вместе с другими жителями Ургунди.
Пришлось Ясмин применять свои способности. Превращая Абдуллу совсем ненадолго в энергетического инвалида. Она просто закрыла девяносто процентов его каналов, правда, сама после этого, едва не отдала богам душу. Вовремя подоспел учитель и смог стабилизировать её состояние.
– Я боюсь, – произнесла Ясмин, глядя на учителя.
Эти слова она сказала впервые за свою довольно длинную жизнь. Ей уже приходилось встречаться с врагом лицом к лицу и не всегда эти встречи заканчивались удачно, но именно страх она испытала впервые.
Она боялась не за себя. Боялась за мужа, за жителей Ургунди, которые за все годы проведённые вместе стали для неё почти родными. Но больше всего она боялась за те тринадцать жизней, что ей доверили.
– И это очень хорошо! Значит, ты жива, – широко улыбнувшись, сказал учитель. – Я в своё время решил, что ничего не боюсь, и из-за этого решения погибли миллионы человек. И только осознав это, я испугался.
Ясмин смотрела на Хироши, словно сейчас впервые увидела его. Учитель никогда не рассказывал о своём прошлом, даже когда она, будучи его ученицей, спрашивала об этом.
«Слишком много боли и страданий я причинил людям» – единственное, что он мог сказать.
– Нас было пять человек. Пять человек, от которых зависела судьба всего континента. Мы могли удержать всё и не дать разгореться пожару великой войны, но поступили наоборот – нажали на спусковой крючок. В тот момент мы считали, что поступаем, как и должно. Что правда на нашей стороне, а когда осознали, что натворили, было слишком поздно. Двое из нашей пятёрки смогли уйти достойно, как и подобает настоящим воинам, перерезав себе горло. Я же не смог этого сделать. Мой дух оказался слишком слаб. Именно тогда я впервые осознал, что чего-то боюсь.
После этих слов он поднялся и налил им ещё по одной чашке кофе, сваренному им совсем недавно.
– Клянусь, что я отдам свою жизнь, если это потребуется, но защищу тебя и детей. Единственный оставшийся в живых из пятёрки раскаявшихся… Хироши Сумидзо.
Глава 1
– А ты что-то имеешь против, папа? – спросила Софа.
При этом последнее слово она выплюнула с таким отвращением, словно увидело нечто просто омерзительное.
– Нет, что ты! Я только за! Все же родные брат и сестра должны быть дружны.
Он что, сейчас шутит? Если шутит, то хочу сказать, что шутки у него очень дерьмовые. Да за такие шутки можно и в хлебало получить! Хотя я и так вроде собирался это сделать. Просто будет ещё один дополнительный повод, и всё.
Судя по выражению Софиного лица, её посетили примерно такие же мысли, что и меня. Мы просто стояли и смотрели то друг на друга, то на затемнённый угол, в котором продолжал сидеть император, явно ожидая нашей реакции после его слов.