Макроскоп
Шрифт:
— Что это? — спросила она, заинтригованная.
— Солнечный камень, — ответил он и побежал.
Ничего не понимая, Трикс последовала за ним.
Тучи вновь закрыли солнце, и когда они подошли поближе, Беатрикс поняла почему скала так ослепительно вспыхнула. У нее была зеркальная поверхность! Сторона, обращенная к берегу, была гладким сколом, и то ли природа, то ли человек, отполировали ее до зеркального блеска. Скала отражала берег, деревья и казалась окном в другой мир.
Может, ей шагнуть туда? Перенесет ли ее это
Беатрикс увидела свое отражение и замерла. Она сбросила лет двадцать. Волна красивых белокурых волос — точно такими они были давно, еще до замужества. Тонкое лицо с острым подбородком — как у местных девушек, и убийственно стройное тело.
— А ты говорила, что некрасивая! — сказал Хьюм, угадав ее мысли. — Говорила, что тебе под сорок.
— Но так ведь оно и есть, — смущенно пробормотала она. — Я не могу ничего понять.
— А не надо и пытаться. Как известно, знание порождает скорбь.
Он двинулся в сторону берега, зеркальная скала была ему больше неинтересна.
Она задержалась, рассматривая другие грани камня — они были такие же гладкие — все это вместе выглядело, как чудо. Беатрикс еще раз осмотрела себя в скале-зеркале. Недавно еще казавшийся слишком вызывающим купальный костюм теперь уже представлялся чрезмерно пуританским. Она вновь была молода и… красива. Наверное, она почувствовала это раньше, но не поверила.
— Трикс!
Она вздрогнула, удивленная его нетерпеливостью и устыдилась — со стороны она, верно, походила на школьницу, которая вертится у зеркала. Беатрикс побежала к нему, сомнений больше не оставалось — она вновь обрела молодое и здоровое тело семнадцатилетней девушки.
Но Хьюм вовсе не торопил ее. Он что-то нашел.
От воды к деревьям тянулась цепочка следов. Но это не были человеческие следы — вмятины широкие и неглубокие, даже в тех местах, где на мокром песке отпечатки были четкими.
— Прошел не более часа назад, — коротко бросил Хьюм.
У Беатрикс по спине пробежали мурашки, мускулы на шее напряглись.
— Черный?
Он кивнул.
— Теперь его не поймать. В кустах его не выследить, разве только если всем вместе не обложить его.
— Что же нам делать?
От напряжения у ее начала кружиться голова, так же, как, по рассказам Иво, это случалось с ним.
— Я посторожу здесь. А ты беги в деревню и предупреди остальных. И будь осторожна — они обычно ходят парами и выбираются на берег в разных местах. Но если словим одного… Поторапливайся!
Страх придал ей резвости. Она побежала по песку, прижимаясь к кромке воды, в мокром песке ноги не так вязли, хотя океан теперь пугал ее. Чудовища из морской пучины!
Она пронеслась мимо зеркальной скалы и вскоре начала задыхаться. Как далеко ушли они от лагеря? Как минимум на милю — это сейчас кажется так далеко! А что, если черные вернутся до того, как она подоспеет с подмогой? Ведь у Хьюма только его острога. Эти жуткие отпечатки…
Бег пришлось замедлить. Она была молода, но все равно не выдерживала столь бешеный темп. Бока пронзала острая боль.
Пришлось перейти на шаг. Она чувствовала себя
Беатрикс оглянулась назад, боясь преследования. Зеркальная скала уже скрылась за поворотом. Она еще больше занервничала.
Боковое зрение выхватило на поверхности воды какой-то предмет, и она, вздрогнув, повернулась к океану, хотя и уверяла себя, что это просто кусок дерева качается на волнах. Она побежала опять, но боли в боку быстро умерили ее пыл.
Вновь глаз мимо воли зафиксировал в воде какое-то движение. Она внимательно присмотрелась, пытаясь убедительно доказать себе, что там ничего нет. Случайное возмущение, вызванное встречей двух течений — наверняка так успокоил бы ее Гарольд.
Из белой пены показалась черная голова со страшными большущими глазами, увенчанная двумя колеблющимися антеннами.
Беатрикс завизжала.
А вот этого делать не следовало. Голова мгновенно повернулась к ней. Она увидела отвратительное тупое рыло, под ним зияло круглое отверстие — беззубый рот. Ушей не было, но чудовище как-то слышало и сейчас плыло, а может скользило к Беатрикс на устрашающей скорости.
Она рванулась к лесу, но рыхлый песок предательски уходил из-под ног. Потеряв равновесие, она упала, песок брызнул в глаза, ослепив ее. Откашлявшись, она попыталась протереть глаза, но на руках тоже был песок.
Наконец, кое-как сориентировавшись, она обнаружила, что стоит на коленях недалеко от воды. Сквозь пелену слез проступали контуры приближающегося чудовища.
Оно вышло уже из воды и было совсем рядом — огромная статуя из черного дерева. Чешуя, укрывающая его тело, отливала металлом. Все конечности — все четыре — имели перепонки. Это черный!
Мрачная фигура нависла над Беатрикс — безобразное квадратное рыло маячило совсем близко. С дрожащих антенн капала вода.
Издалека послышался крик. Голова черного повернулась в направлении, откуда пришел звук, он поднял свои перепончатые лапы. В деревне услышали ее крики! Они спешат на помощь!
Тварь заковыляла к океану, спасаясь от людей. Но группа мужчин бежала уже в полосе прибоя, отрезая путь к отступлению. Черный был так неуклюж: он не мог быстро передвигаться по суше, широкие перепончатые лапы вязли в песке и, видимо, бежать ему было еще тяжелее, чем Беатрикс. Черный оказался в ловушке.
— О, радость! С тобой все в порядке! — закричала Персис, подбежала и бросилась рядом на колени.
— Хьюм! — внезапно вспомнила Беатрикс. — Он там, сторожит другого, рядом со скалой-зеркалом.
— Солнечный камень!
Группа из нескольких мужчин помчалась по берегу дальше, потрясая копьями. Они сразу все поняли.
В это время шестеро оставшихся окружили черного. Он нелепо вертелся на месте, пытаясь найти путь к воде, но, увы, путь к океану был отрезан. В конце концов, отчаявшись, он бросился напролом, угрожающе подняв свои толстые передние лапы. Копье Дурвина вонзилось в тело твари. Черный зашатался, обхватил копье, но рана еще не была смертельной. Остальные начали швырять в него остроги.