Макс. Последний страж. Рождение силы
Шрифт:
– О как! – не смог сдержать удивления Макс – Но я всё ещё не понял, при чём здесь Бетховен?
– Моя работа не искусство, результат которого может не каждый оценить или понять – терпеливо начал Майкл – я работаю в той сфере, где, при правильном подходе и расчёте, результат можно получить за считанные дни и оценить его может каждый современник, а для предприимчивых людей он будет открывать новые, уникальные возможности. И это будет моим… нет, нашим первым шагом, на пути к величию.
Макс всем своим видом пытался дать понять, что он всё понимает, хотя на самом деле, пока что, он не понимал ни хрена.
– Великими не рождаются, великими
– Ну прям начало торжественной речи перед боем – усмехнулся Макс – я уже вижу, дай тебе автомат и пару верных солдат, и ты пойдёшь завоёвывать мир.
Майкл, едва заметно улыбнувшись краем губ, спросил:
– Макс, ты знаешь историю Гитлера, то, как он стал полководцем нацистов?
Задумавшись на несколько секунд, перевернув вверх дном архив истории в своей голове, Макс выдавил протяжённое – Нееет…
– Гитлер был обычным художником, ни чем не примечательным и не выделяющимся – необычно спокойно продолжил Майкл – но как-то раз, его попросили выступить на сцене перед большой аудиторией с речью. То, как он выступил, произвело впечатление на весь зрительный зал, который аплодировал ему стоя, восторженно глядя и не понимая, что перед ними стоит обычный художник. В нём заметили этот талант, вести за собой толпу и просто направили его в нужное русло. Результат этого решения известен каждому школьнику. Но как и Наполеону, ему не хватило терпения закрепить достигнутый результат и они оба возжелали всего и сразу – с насмешкой прокомментировал Майкл.
От улыбки Макса не осталось и следа.
– Как и любому азартному игроку – тем временем продолжал Майкл – который почувствовал благословение удачи на себе, Гитлеру и Наполеону лишь не хватило силы воли остановиться, что бы закрепить полученный результат. Ведь тот и другой завоевали пол мира. А теперь представь себе, на сегодняшний день, державу, площадью в пол мира. Как ты думаешь, долго бы просуществовали страны, занимавшие оставшуюся часть суши?
Майкл явно наслаждался этой частью разговора. В его голосе проскальзывали нотки зависти, как будто это он уже завоевал пол мира и находиться в шаге от мирового господства.
– Не нужно быть гением, что бы понять, что существование оставшихся стран являлось бы лишь вопросом времени – с каменным лицом произнёс Макс, глядя на брата.
– Именно – блаженно улыбнувшись, Майкл резко перевёл взгляд на Макса – А как бы ты поступил имея такую власть?
– Типичный бизнес-план по русски, делить шкуру ещё не убитого медведя – подумал Макс – Я бы отдал завоёванные земли их хозяевам со словами "Извините, ошибочка вышла. Не знаю, что на меня нашло?" – выдавил кислую улыбку Макс.
– Это глупо – разочарованно выдавил Майкл.
– С чего же? – возмутился Макс – По-твоему Адольфа считали душкой после акта Холокоста и хренальёна уничтоженных жизней и судеб?
– Я считаю им двигало видение художника – задумчиво промолвил Майкл – ведь нельзя нарисовать картину, половина холста которого, уже занята работой других творцов. Настоящие шедевры пишутся кистью, движимою полётом воображения художника, со своим неповторимым стилем и внутренним миром, но самое главное – Майкл пронзил взглядом брата – всё это делается с чистого листа! Ибо только так, можно создать шедевр, который будет совершенствоваться временем, ведомый чувством прекрасного.
– Прекрасное должно вести к счастью, а не опускать человеческую сущность до животных инстинктов, окрашивая всё вокруг в единый серый цвет! – настаивал Макс.
– Всё должно становиться единым, всё что чисто и невинно. Как два крыла у птицы, как небо и море, что сливаются на горизонте, как люди, что становятся одним целым, ради рождения новой жизни, дабы воплотить в ней всё самое лучшее, без недостатков прошлой.
– Даже если для этого придётся погрузить не только мир, но и себя во тьму?
– Проснись и пой, мир и так уже во тьме – укоризненно заметил Майкл.
– Ответь на вопрос – настоял Макс.
– Если придётся – решительно ответил Майкл.
– И по-твоему – это выход? – непонимающе спросил Максим.
– Генри Драммонд сказал «Если человек не предпринимает попытки сделать больше, чем он может, то ему никогда не удастся сделать всё, на что он способен» – парировал Майкл.
– Но на кой чёрт мир в хаос погружать?! – с непониманием спросил Максим.
– Хаос!? О каком хаосе ты говоришь? Не о том ли что царит в нашем мире, проявляя себя в виде ядерных угроз, войн, социальных проблем, насилия, инфляции, преступности и прочих проблем которые можно перечислять ещё очень долго. Лично я сейчас говорю о противоположной стороне этой медали, именуемой порядком, фундаментом которого является чёткая, грамотно построенная структура способная видоизменяться без проявления, во время самого процесса, даже мельчайших проблем. Но стабильной и надёжной структуре не бывать, пока у руля находится слишком много капитанов, превышающих допустимую численность в размере единицы.
– А как же те, кто не согласится с переменами? – спросил Максим сверля брата глазами – Совесть не замучает?
– Любые перемены сопровождаются неудобствами, и если мы не готовы их принять, то нет смысла что-либо начинать вообще – равнодушно ответил Майкл.
– Даже если они сопровождаются смертью невинных?
– На любой войне, даже во имя великого светлого будущего, жертвы неизбежны – безразлично отозвался Майкл – фундамент должен быть на чём-то построен, а по сему, для сотворения нового мира, старый должен быть разрушен.
Хоть это и был всего лишь разговор, но человека, сидящего перед ним, Макс видел впервые… в своей жизни…
Вернувшись в свою комнату, Максим запер дверь и доставая разные толстенные тетради, книги и компьютер, устроился поудобней на кровати и приступил к работе. Листая книги, вчитываясь в каждую страницу, он делал записи в свои черновики, конспектируя даже то, что по сути являлось не значительным. Сверяя материал из книг с интернетом и на оборот, он сравнивал одни и те же данные с разных источников, пытаясь получить максимально точную информацию, пытаясь не упустить ни единой мелочи, ибо каждая из них могла быть ключевой. Генетика, мозг человека, болезни, вирусы, паразиты, сны, видения, порчи, духи, призраки, божества и ещё много чего другого было литературой постоянного исследования Максима. Он хватался за всё, что вызывало в нём мельчайшее подозрение о том, что именно здесь могут быть ответы на его многочисленные вопросы. Перечитывая и изучая выделенный и законспектированный материал, Максим подвергал его много кратной проверке стараясь смотреть между строк, пытаясь найти хотя бы намёк, на присутствие здесь мельчайшей «ниточки начала», того огромного узла непонимания и странностей, в коем он запутан.