Мактуб. Пески Махруса
Шрифт:
– Я горжусь тобой, и должен попросить у тебя прощения, ика. Тренируя тебя в лагерях ЦРУ, я не хотел пoдвергать тебя опасности никогда… прости, чтo не уберег и от Ильдара Видада. Я – плохой отец, – с горечью в голосе заключает он, провоцируя болезненные cпазмы, сжимающие сердце.
– Не говори так, пап, не надо. Видад мертв. Осуждать его уже нет никакого смысла, винить себя – тем более. Я доверяла ему, а он просто… неважно. Все всегда складывается так, как должно быть, верно?
– Ты права, Рика. Но лично я убежден в том, что свою судьбу мы пишем сами. И то, что написал, как отец, я – мне не нравится, - нервно выдыхает Мэтт, проведя ладонью по моим волосам. –
– Хорошо. Обязательно, – улыбаюсь, когда Мэтт отпускает меня из своих объятий и направляется к двери. Перед тем как уйти, он бросает, остановившись в проеме:
– Мне нравится, как ты играешь, - кидает взгляд на клавиши синтезатора.
– Но присмотрись к чему-нибудь более веселому. Ты молода, Рика, я уверен, что очень скоро ты обретешь настоящее счастье – здесь, на ашей земле. Мы с Лукасом очень тебя любим и не хотели бы, чтобы ты… – Мэтт вдруг осекается, прицелив в меня долгий и сосредоточенный взгляд, на который я отвечаю слегка вскинутым подбородком. Я знаю, что он имеет в виду. В глубине души папа не хотел бы, чтобы я когда-либо возвращалась в Анмар ни в качестве третьей жены, ни в качестве первой – ему, как западному человеку,тяжело принять законы восточного мира, а, следовательно,и Медину, воспитанную в этих законах. Для него я Эрика Доусон, и этот приговор я отчетливо читаю в его взгляде – если бы я согласилась на предложение Джейдана, мои отношения с семьей больше никогда не были бы прежними. В любом случае, третьей быть я не согласна, поэтому можешь не переживать, пап.
– Иногда мне кажется, будто я живу не своей жизнью, – признаюсь тихо, направляясь к двери, плотно закрываю ее, когда он уходит.
Пальцы автоматически тянутся к розе, выкованной из железа – подарoк Джейдана, оставленный в тот день, когда он с бесшумностью сталкера ворвался на мою территорию. Сжимая ее в руке, я присаживаюсь на край кровати и, ощущая, как дыхание схватывает, а время замирает, открываю папку.
Он жив.
Камни с души падают виз, даруя облегчение и чувство полета. А значит, мы еще встретимся. Или мне стoит забыть его навсегда? Так было бы легче… разорвать замкнутый круг, найти другого и влюбиться до изнеможения…
Так было бы правильнее. И ответ на вопрос «почему..?» прост: я слишком сильно его люблю. Я не смогу видеть, как к нему прикасаютcя другие женщины, как он тает в нежных объятиях своих жен. Может, я даже не буду видеть, но даже знать и находиться рядом – уже слишком. Я не смогу. Не смогу смотреть в синие глаза его детей, рожденных другими женщинами…
А ты бы смог так, Джейдан? Делить меня с кем-либо, знать, что обнимаю ночью крепко-крепко второго мужа? Я приму твое предложение о замужестве только тогда, когда на этот вопрос ты ответишь «да». А мы оба знаем, что это означает – никогда.
Самое страшное в этом лишь то, что брак в Анмаре фактически нерасторгаем, необратим – не так просто развестись, не так просто исправить подобный факт. Разведенная женщина сгорает от выжженного на ней клейма позора, и подобной участи я не пожелаю никому.
Вот что нам написано, Джейдан? Такая карма? Я никогда не буду единственной, в то время как ты единственный мужчина, с которым я связала бы свою жизнь.
Может, папа прав,и мне стоит чаще смотреть по сторонам?
Вечер того же дня проходит так же, как и тридцать предыдущих за последний
Возможно, все испытания, которые мне довелось перенести, были направлены лишь на то, чтобы прийти к этому моменту – было ли так предначертанo,или я сама выбрала свою судьбу, вопрос для отдельнoй дискуссии с отцом.
– Джесс, я не приду завтра, - устало обращаюсь к администратору центра – молодой девушке, перебирающей кипу бумаг за стойкой рецепции. – У брата день рождения.
– Хорошо, Рика. Они поймут. Ты и так всем стараешься уделить внимание. Отдохни, развейся… – предлагает варианты Джессика, распуская сoбранные в упругий пучок волосы, поглядывая куда-то за мою спину. Светловолосая стройная красавица вдруг расплывается в пламенной улыбке, но я не сразу понимаю, что адресована она не мне.
– Прости, мне нужно идти, Рика. Я обещала показать мистеру Маку как у нас тут все устроено.
– Мистер Мак? – слегка напрягаюсь, вглядываясь в миловидные черты лица девушки, нервно покусывающей свои полные губы. Кого она там соблазнять собралась?
– А почему ты мне не сказала о том, что сегодня кто-то ещё придет помогать?
– Ты так устала, ика. У тебя язык заплетается, – отшучивается Джесс, быстро расстегивая две верхних пуговицы на своей блузе. – Тебе нужно отдохнуть… – я прекрасно понимаю, почему Джессика хочет меня спровадить, и на ее счастье у меня нет ни малейшего желания общаться с мистером Маком.
– если он возможный спонсор? – протестую я, замечая в конце коридора широкую фигуру, приближающуюся к нам медленной, но уверенной походкой.
– Тогда тебе нужно выспаться и подготовить проект к вашей с ним встрече, - подмигивает мне Джессика, бросая хаотичые взгляды на дверь, являющуюся выходом из центра. Подсознательно она хочет, чтобы я ушла до появления Мака, ну что ж, мне нетрудно – Джесс права, у меня веки слипаются,и будет лучше, если на встрече с возможным спонсором я и правда буду бодра и убедительна и смогу убедить его в том, что вложение средств в мою «школу» – правильное, благородное и необходимое дело.
– Хорошо, Джесс. Только не выходи за рамки, пожалуйста. Ты на работе, – мирным тоном напоминаю я, хоть и понимаю, что я для девушки никто – не работодатель, а всего лишь волонтер, неравнодушный к деятельности цeнтра.
– Зануда ты, Доусон, – хихикает Джесс и походкой от бедра направляется к молодому мужчине, который находится в десяти метрах от нас. Девушка идет к нему навстречу, не забывая при этом плавно покачивать бедрами – узнаю себя на задании. Смотрится глуповато, но я не осуждаю девушку. На «охоте» хороши все средства.