Малатаверн
Шрифт:
– Ну как, - спросил Кристоф, - видно что-нибудь? Робер вновь стал вглядываться в темноту, туда, где за небольшим холмом пряталась ферма семейства Бувье.
– Нет, - отозвался он, - ничего не вижу.
– Тогда прыгай.
– Ты с ума сошел!
– Прыгай, говорю, прямо на меня, остальное тебя не касается.
Робер колебался. Он наклонился вперед. Кристоф ждал, расставив руки.
– Скоро ты там?
Робер еще больше наклонился вперед, присел и потянулся к плечам приятеля.
Кристоф
– Вам обоим еще учиться и учиться. Хорошо еще, что оба легкие, как перышко.
– Ну, во мне-то все-таки шестьдесят три килограмма, уточнил Робер.
– Ерунда! А Серж, тот и вовсе Весит не больше пятидесяти!
Серж промолчал. Один Кристоф по-прежнему оставался на ногах и озирался поверх кустов.
Не поднимаясь, Робер обернулся. Прямо позади них над дорогой нависла тяжелая густая тень от деревьев.
– Ну что?
– поинтересовался Серж.
– Пошли?
– Вперед, - приказал Кристоф.
– Идите за мной, да пригибайтесь пониже.
Они двинулись вдоль кустов, согнувшись, поминутно останавливаясь и прислушиваясь. Из лощины по-прежнему доносился жалобный плеск ручья, но теперь слышались и иные звуки. Справа от них, в лесных зарослях, уже пробудилась ночная жизнь: то и дело раздавались птичьи голоса, шелест крыльев, треск и шорох. В саду перекликались кузнечики и медведки.
За поворотом кусты отступили: Несколько метров дороги были огорожены колючей проволокой в четыре ряда. Кристоф на мгновение замер, затем обернулся к приятелям и знаком велел им подойти поближе.
– Видите, - проговорил он, - все, как я сказал: свет только в конюшне, значит, хозяева оба там.
Метрах в тридцати ниже по склону светилось небольшое квадратное окошко, свет сквозь мутные стекла пробивался во тьму. Приглядевшись, можно было рассмотреть и дом, скрытый за деревьями.
– Что дальше?
– спросил Серж.
– Перемахнем через ограду или подлезем внизу? Кристоф хмыкнул.
– Скажешь тоже! Представь, что старик нас застукал, а, тут скачки с препятствиями! Нет уж, старина, нужно всегда учитывать возможные накладки.
– Ты что, собираешься открыть калитку?
– А то как же, чего мне стесняться?
Кристоф ухватился за перекладину, державшуюся; на двух проволочных петлях. Подошел Серж.
– Не мешай, я сам, - остановил его Кристоф.
– Вдвоем наделаем шуму, лучше я один. А вы глядите в оба и мотайте на ус!
Тем временем он снял верхнюю петлю, придерживая проволоку, чтобы она не скрипнула, приподнял перекладину и вытянул ее из петли, затем бесшумно опустил брусок на землю.
– Если придется удирать, не забудьте, что эта штука лежит здесь, и не запутайтесь в проволоке, когда побежим.
Парни осторожно прошли через луг, остановились, потом прибавили шагу и очутились среди деревьев.
– г Слушай, - начал вдруг Серж, - а если на обратном пути мы не успеем поставить ее на место, представляешь, сколько придется возиться завтра утром?
– Думаешь, мы будем надрываться, чтобы запереть ворота? Ну уж нет!
– Дорого бы я дал, чтобы посмотреть на рожу папаши Бувье, когда завтра ему придется искать коров у черта на рогах!
– Неужели они выгоняют скотину на ночь?
– удивился Робер.
– Конечно, сразу после дойки. Поразмыслив, Робер продолжал:
– А если что случится? В ответ приятели пожали плечами.
– А нам-то что!
Вдруг слева от них в кустах что-то хрустнуло.
– Там кто-то есть, - выдохнул Серж.
– Молчи!
Некоторое время все трое мучительно прислушивались. У Робера так стучало в висках, что он ничего не мог разобрать. Вновь раздался треск, на этот раз ближе, потом что-то забухало по земле. Робер и Серж присели, один Кристоф остался стоять, прижавшись к яблоне. Вскоре он, ухмыляясь, подошел к приятелям:
– Ну что, балбесы, испугались? Это же корова объедает ветки с яблони!
Робер перевел дух. Ночь вокруг него вновь заполнилась звуками.
– Раз скотина на лугу, значит, они ее уже подоили? высказал предположение Серж.
Никто ему не ответил. Приятели таращились друг на друга, но было слишком темно. Наконец Кристоф прошипел:
– Быть того не может. Наверное, эта корова так и осталась на лугу, черт его знает почему.
– Странное дело, - не унимался Серж, - может, лучше туда не соваться?
– Что?!
– рявкнул Кристоф.
– Ты что, струсил? Серж мгновенно взвился:
– Я? Струсил? С ума ты сошел! Кристоф снова рванулся к ферме.
– Пошли, - буркнул он на ходу, - хватит тянуть резину! И заткнитесь вы оба! Чтоб ни словечка: собака совсем близко.
Шагах в десяти от дома они взяли левее, чтобы яблони, сбегавшие в лощину, прикрывали их от чужих глаз. Они миновали дом, остановились и прислушались. Ни малейшего шороха. Теперь, когда лес остался далеко позади, ночную тишину нарушали лишь журчание Оржоля да стрекот кузнечиков. На небе высыпали звезды, заливая серебристым светом вершины холмов.
Робер обернулся. Огонь во дворе фермы Ферри погас, и он никак не мог сообразить, где именно она находится. На юге Дюэрнские горы скрывались за кромкой леса, и огней не было видно. Долина погрузилась во тьму.
Кристоф расстегнул куртку, вытащил пустой мешок, развернул его и протянул Роберу.
Все это он проделал молча, без единого слова. Он все растолковал приятелям раньше, еще до того, как они отправились в путь. Они снова двинулись вперед в прежнем порядке.
Вступив на двор фермы, они пошли осторожней - из-за гравия. Наконец все трое добрались до навеса, и троица остановилась.