Мальчик девочку искал
Шрифт:
– Но это же в планетарных масштабах!
– В каких масштабах? – не понял Авка.
– В пла-не-тар-ных. Шаровая Земля называется планета. Некоторые ученые считают, что планет много и они летают вокруг Солнца.
– Ученые? – с невинным видом сказал Гуська.
– Планеты, – терпеливо разъяснила Звенит. – И там тоже есть материки и население.
– Вы все рехнулись там, в своей Никалукии, – заявил Гуська (и не заметил, как тем самым признал существование этой страны).
Звенит, кажется, обиделась. Чуть-чуть. Авка быстро уловил это "чуть-чуть".
– Гуська! Девочка у нас в гостях, а ты… Извинись немедленно!
И
– Простите меня, пожалуйста. – Поник головой и затеребил свои необъятные брюки. Но было ли его раскаяние искренним?
Авка встретился с девочкой глазами, застеснялся очередной раз и решил, что пора наконец спросить о главном. О том, что с самого начала жгло его любопытство.
– Скажите, Звенит… то есть скажи… на чем это ты прилетела? У вас уже изобрели тыкволеты?
– Ой, нет, это по-другому называется! Гра-ви-то-план…
– Как-как? – разом сказал Авка и Гуська.
– Ну… такой аппарат, в котором есть механизм против земного притяжения… Все дело в магнитах. Они ведь одними полюсами притягиваются друг к другу, а другими отталкиваются… Или у вас такое открытие тоже еще не сделали?
– Как это не сделали! – возмутился Гуська. – У нас даже игрушки такие есть, попрыгунчики с толкательными магнитами!
– Вот и хорошо! Значит, вы поймете… У нас изобрели большой земной антимагнит. Который к земле не притягивается, а наоборот… В общем-то это не новая идея, про нее еще в одной старинной книжке написано, о путешествиях Гулливера. У вас тут такой нет?
Авка и Гуська замотали головами.
– Ну, ничего… В общем, такой "антипритягатель". Большущее колесо из особого сплава, в нем-то главный секрет… Ну и построили гравитоплан. Это первый, опытный образец…
– А как тебя-то в него пустили? – недоверчиво сказал Гуська.
– Ох… – девочка Звенит помотала головой, села на корточки, подперла щеки и снизу вверх по очереди глянула на Гуську и на Авку. Глаза ее сделались несчастными. – Никто меня не пускал… Эта штука стояла на площадке недалеко от нашего дома. Конечно, там были охранники, но они не знали, что в заборе дырка. А я знала… А в кабине лежала инструкция: как запускать двигатель. Горелки не были включены, но оказалось, что в котле еще сохранилось давление, от недавнего испытания. А я-то не знала. Ну и нажала кнопку… Мой дедушка говорит про такое: "Бес под локоть боднул"…
– Бес – это нечистый дух с рогами? – уточнил Гуська.
– Ну да! Он боднул, а я пришла в себя уже на высоте. Поглядела – облака рядышком, а город еле виден в заднем иллюминаторе…
– В чем? – удивился Гуська.
– В окошке, балда, – сказал Авка. И Звенит посмотрела на него с уважением. И Авку – будто маслом по сердцу. (Хотя, казалось, с чего бы?)
А Зенит со вздохами продолжала:
– Ну, что тут делать-то? Пришлось читать инструкцию до конца, да поскорее. Чтобы не брякнуться. Хорошо, что она короткая… Первым делом разожгла горелки, нужно было держать давление. Потом попробовала управлять – туда, сюда. Ничего, слушается… Ну, и надо бы возвращаться.
– А как приземляться, в инструкции тоже написано? – с пониманием спросил Авка.
– Ох, написано… Только не написано, ч т о будет дальше. Взгреют ведь так, что небо с овчинку покажется…
"Небо с овчинку" – это надо запомнить, – подумал Авка. Но мельком.
– А дальше-то что? – подал голос Гуська (тоже, кажется, с сочувствием).
– Дальше я подумала: семь бед – один ответ… – (Авка мельком запомнил и это выражение, неведомое в Тыквогонии). – И решила: сперва полетаю как следует, а потом уж стану реветь и обещать, что "я больше не буду"… – (Авка отметил, что такая фраза в империи широко известна: видимо, у нее всемирное распространение). – Ну и помчалась в сторону моря. Думаю: хоть на корабли сверху погляжу…
– И поглядела? – Авка присел на корточки рядом с ней.
– Да! На всякие!
Гуська присел с другой стороны. Спросил по-доброму так, без насмешки:
– А лететь не страшно?
Звенит опять вздохнула:
– Сперва страшновато, а потом ничего… Возвращаться в тыщу раз страшнее. И я наконец придумала: полечу на восток, там, говорят, есть какие-то незнакомые земли. Открою их, и тогда меня не будут очень сильно ругать. Ведь такое открытие – это слава на всю Никалукию!
– Ну вот, ты и открыла! – подскочил Авка. – Теперь тебе ничуточки не попадет! И может, даже памятник поставят!
– Да не надо мне памятник! Лишь бы дома не попало… Ох, а кто мне поверит, что я нашла неизвестный материк? Нужны какие-то доказательства!
Авкины мысли сработали с быстротой и точностью:
– Я дам тебе учебник географии за четвертый класс! Мне он все равно уже ни к чему. Там про нашу Землю много всего понаписано, а у вас такой книжки и не видали никогда…
– Как замечательно! – Звенит просияла. В буквальном смысле. Ее торчащие скулы засветились, глаза заискрились и совсем позеленели, широкий рот разъехался в улыбке и снова открыл большие неровные зубы.
"А ведь она совсем некрасивая, – прыгнула у Авки мысль. – Почему же я тогда…"
Ч т о он "тогда", Авка не посмел произнести даже мысленно. Посмел только назвать ее так, как хотелось с самого начала:
– З… Звенка… Я сейчас сбегаю домой и принесу учебник… Ой! Меня же точно больше не отпустят. Или пошлют на выгон Матильду встречать, или заставят поленницу перекладывать…
Гуська – он был преданный человек. И понимающий.
– Я сбегаю! Я знаю, где твои книжки на полке! А если спросят, совру, что учебник надо в школу сдать. Что ты ждешь там…
– Гуська, ты герой! – возрадовался Авка.
– Я не герой, я… – Он не договорил и глянул нетерпеливо: бежать?
Для него все было просто. Он видел, что Авка уже принял за правду рассказ про страну Никалукию. А раз Авка принял, значит, так оно и есть. Нечего сомневаться, надо делать дело…
Авка же и в самом деле совсем поверил незнакомой девчонке.
Ну, насчет планет, летающих вокруг солнца, это, конечно, бред. Насчет того, что у Земли форма круглой тыквы, – тоже масса сомнений. Хотя, с другой стороны, это помогает соединить понятия бесконечности и конечности океана. Как известно, шар не безграничен, однако попробуйте найти там конец и начало!.. А в том, что Звенка прилетела из неизвестной республики Никалукии, Авка теперь окончательно уверился. И был счастлив: ведь он – первый (вернее, они с Гуськой), кто в Тыквогонии узнал о неведомой земле! А еще был счастлив по причине, в которой боялся признаться даже себе…