Мальчик на час
Шрифт:
– Как версия, имеет право на существование, – согласился детектив. – Более того, с разными вариациями она пока наиболее вероятная. Если это так, то Женя в ближайшем будущем должен нарисоваться и предоставить нам свою версию событий. Это был бы наиболее лучший вариант.
– Какие варианты у нас имеются еще?
Александров замолчал, и все стали думать, что же могло еще произойти. Роман Петрович тоже внес свою лепту в процесс:
– А почему этот человек, задушивший Стаса, не взял просто сумку с деньгами, а вытащил их оттуда и куда-то, видимо, переложил. Не может ли это говорить о том, что ему было известно о маячке и месте, где он спрятан? Вам не кажется это подозрительным?
– Да, – согласились Осокин и Александров. – Наводит на определенные мысли.
Они опять замолчали. Каждый рассуждал об этом факте, и мысли у всех работали в одном направлении. О маячке знал лишь строго ограниченный круг людей. Их по пальцам пересчитать можно.
– Меня и раньше терзали сомнения, что среди нас есть кто-то, от кого может уходить информация к Стасу, – решился наконец высказать свои подозрения Осокин. – Сейчас эти подозрения только укрепились. Боря, скажи честно, из твоих людей многие знали о том, что мы начали отрабатывать по Стасу медсестру Исаеву Ирину, которая в первую же ночь нашей отработки была им убита?
– Рядовые сотрудники не знали. Знали лишь я и Дима Быков. Все.
– Так, а о том, что я поехал в Парфино?
– Тоже только я и Дима. За себя отвечаю полностью. Думаю, что и Быков не мог с кем-нибудь этой информацией делиться. Я с ним огонь и трубы прошел. Уверен в нем, как в себе.
– Точно так же и я в своих ребятах уверен. Тем не менее факты – вещь упрямая. Давай дальше разбираться, – предложил Сергей. – Смотри, какая вещь получается. Кроме нас с тобой и Романа Петровича, из всех сегодняшних участников проводимой операции по передаче денег и осуществления контроля за Стасом любой мог за те полчаса, которые мы ждали около универмага, сесть к нему в машину, задушить его, забрать деньги и снова занять свое место согласно плану. Никто из них не мог видеть и контролировать друг друга, никто не мог видеть машину Стаса. Мы сами дали такое указание, не быть в пределах видимости объекта. Все из них находились за рулем своих машин. Реально? Вполне! Если допустить, что кто-то из твоих или моих ребят был в сговоре со Стасом или, как минимум, с ним знаком, то технически осуществить его убийство и завладеть деньгами, оставив сумку с маячком в машине, более чем реально. Нас с тобой я не считаю, так как мы были во время убийства Стаса втроем: ты, я и Роман Петрович в твоей тачке. Хотя в твоем распоряжении тоже было минут пять, чтобы расправиться со Стасом. Как тебе такая версия?
– Очень хреновая версия… Даже думать про это не хочется. Но, черт возьми, вполне реальная!
– Я раньше в круг подозреваемых и Вадима с его ребятами включал, но сейчас они полностью отпадают. Ни сам Вадим, ни его парни не знали и не могли знать о сегодняшнем мероприятии.
Осокин лукавил. Ни своих парней, ни Вадима с его сотрудниками он не рассматривал всерьез в качестве подозреваемых. Как тогда, так и сейчас он предполагал, что утечка, если она есть, может быть только от сотрудников «Аллигатора». Но чтобы не обижать подозрениями Бориса, решил высказаться на равных:
– Сейчас круг существенно сузился. Остались только твои и мои орлы. Всего четыре человека. Двое моих и столько же твоих. Можно, конечно, сюда и Быкова включить. Он ведь в подробностях все знал. Если допустить, что он также с рацией крутился где-нибудь рядом, то мог с успехом провернуть это дельце. Как считаешь?
– Теоретически вполне мог. Но я в это не верю. Да и проверить его алиби не представит сложности. У него жена сегодня уезжала в Харьков, и он отвозил ее вместе с тещей именно в это время на поезд в Батецкий. Во всяком случае, отпрашивался у меня к четырем часам везти своих баб. Я сегодня же это проверю для успокоения совести!
– Отлично. Так методом исключения мы, может быть, и разберемся в наших проблемах. Давай еще раз пройдемся. У нас две основные версии. Первая: Стаса замочил сам Евгений. Вариаций этой версии может быть много. И она, наверное, более реальная. Минус ее в том, что Женя и Стас не знали о маячке, и наш Рёма скорее всего взял бы сразу сумку вместе с деньгами. Хотя тоже не факт. А вдруг он не захотел элементарно рисоваться с ней в районе универмага. Хотя нет, как-то натянуто. Ну, мы же не знаем, что у него могло быть в голове. А вдруг он смог предположить наличие маячка? Начитался шпионских романов да сериалов насмотрелся? Все ведь может быть. Еще один минус этой версии: она не объясняет утечки информации по отработке Исаевой и моей командировке в Парфино. Обо всем этом Жене не могло быть известно. Опять же, если не допустить, что он мог общаться с кем-то из твоих орлов или же с Быковым, например. Черт… голова кругом идет! Действительно, можно столько вариантов такой версии рассматривать! А вторая версия: Стас поддерживал непонятную связь с кем-то из участников сегодняшней операции, который его и грохнул, забрав деньги. Как мы уже определились, этим человеком может быть любой из четверых.
– Да, Серега, мы с тобой головы здесь пообломаем! – Директор «Аллигатора» театрально обхватил затылок руками. – Вторая версия тоже с элементами фантастики. Не в смысле осуществления, а в смысле характеров людей. Теоретически любой из наших ребят мог быть кротом и осуществить сегодняшнее устранение Стаса. Так профессионально и чисто могли осуществить свои планы и твои и мои парни. Даже способ убийства говорит о том, что исполнитель специально избрал именно его, чтобы запутать и следствие и нас. Проще было нож под ребра или по горлу им же. Но, правда, тогда риск в крови испачкаться велик! Намного легче ствол с глушителем найти. Ни для твоих, ни для моих это не проблема, тем более зная, какая сумма баксов плывет в твои руки. Ну, а практически ни я не верю, что мои парни могли это сделать, ни ты не веришь в отношении своих. Вот такие, брат, дела… Что делать будем?
– А что нам остается? – обреченно ответил Сергей. – Остается только одно: ты работаешь со своими, я со своими. Может быть, что-нибудь откопаем. Продолжаем искать Женьку. Но как? Для этого надо найти цыгана, родственника владельца девятки, я возьму его полные данные у Вадима. Но дело в том, что его и официалы будут искать в связи с убийством Стаса. Я по этому вопросу проконсультируюсь с Наумченко. А по большому счету, моя работа в принципе и закончилась. Маринке Фадеевой в связи с убийством основного бандита ничего, я думаю, не угрожает. Надо, конечно, заключительный аккорд поставить, Женю найти.
– Понял тебя, – согласился Александров. – Давай поработаем с персоналом, ты своих отработаешь, я своих. Вдруг всплывет чего…
Все это время Роман Петрович внимательно слушал гостей. Нельзя сказать, что он успокоился, но внимая рассуждениям друзей, он начинал снова верить и надеяться, что его сын все-таки жив. Недаром говорят: надежда умирает последней. А он очень не хотел, чтобы его сын нашел свою смерть в кругу и от рук таких зверей, каким был Стас. Понятно, что его сообщники, если они имеются, не могут от него сильно отличаться. Способ и дерзость устранения Кормильцева говорят сами за себя.
Когда Александров и Осокин уходили от депутата, он с надеждой на лучший исход пожал им руки. Что ни говори, но этим двум взрослым мужчинам очень хотелось верить, и он им верил. А главное, он знал, что они сделают все возможное, чтобы отыскать его сына, своими жизнями будут рисковать, если это потребуется. И никакие деньги здесь не имеют значения!
А Сергей вышел от депутата с двойным чувством. Он сомневался, правильно ли сделал, что не стал обсуждать с Александровым непонятный звонок Стаса на мобильный Фадеевой Марины, который тот сделал за три дня до совершения преступления в отношении нее. Дело в том, что этот звонок никоим образом не вписывался ни в одну из обсуждаемых ими версий.