Мальчик, превращённый в тачку

Ричард ПАРКЕР, английский писатель

Мальчик, превращённый в тачку

фантастический рассказ

Перевел с английского П. ВЯЗНИКОВ

– Слушай, Томис, - сказал я, - чаша моего терпения переполнилась. Даю тебе две минуты. Или ты сядешь как следует и возьмешься за дело, или я превращу тебя в обыкновенную садовую тачку, ясно? Это последнее предупреждение!

Томис, конечно, был не единственным: весь класс вертелся как заведенный, а Томису просто повезло, что я выбрал именно его.

День был ветреный, а в такие

дни с ребятами особенно трудно справиться. К тому же, как мне было известно, отец Томиса выиграл в футбольную лотерею приличную сумму, так что парнишка был взбудоражен сильнее обычного. Но делать скидок нельзя - стоит только начать...

Так что через три минуты я снова обратился к Томису:

– Ну и сколько ты успел решить примеров?

– Да я только дату пишу...
– неохотно ответил тот.

– Ну что ж, я тебя предупреждал! И я в мгновение ока превратил его в новехонькую красную садовую тачку с дутыми шинами.

Класс немедленно притих, увидев. что шутки действительно кончились. Оставшиеся полчаса они работали как. звери и перерешали кучу примеров. После звонка я выставил их за дверь, чтобы очистить для себя поле деятельности.

– Ладно, Томис, - сказал я.
– Можешь принять нормальный вид.

И ничего не произошло.

Сперва я подумал, что мальчишка просто дуется, но немного погодя стало ясно, что что-то неладно. Пришлось идти к директору.

– Здравствуйте, - сказал я, - я тут превратил Томиса в тачку и теперь не могу расколдовать.

– Вот как, - ответил директор и уставился на бумаги, которыми был завален его стол.
– Послушайте, вы очень спешите?

– Да нет, не особенно. Но меня тревожит состояние Томиса.

– Томис... Это который?

– Нечесаный, бледный, вечно шмыгает носом и жует резинку.

– Рыжий?

– Нет, рыжий - это Сандерсон. А у Томиса голова черная, похожа на воронье гнездо.

– Ага, вспомнил. Ну хорошо...
– Он посмотрел на часы.
– Давайте так:

через полчаса вы приведете... э-э-э... привезете сюда этого вашего Томиса, и мы что-нибудь решим.

– Ладно, - сказал я.

По дороге в учительскую я призадумался. А в учительской я увидел Тонджелоу, который заваривал чай. Очень кстати!

– Я бы хотел погасить задолженность. По взносам...
– обратился я к нему.

Он аккуратно поставил чайник.

– Интересно, что вы натворили? Сбросили чье-то чадо с третьего этажа?

Я изобразил оскорбленную невинность.

– Просто решил, что пора заплатить. Знаете ли, не люблю долги...

В конце концов он принял деньги и выдал мне квитанцию. Я положил ее в бумажник и почувствовал себя гораздо лучше.

Вернувшись в класс, я обнаружил, что Томис по-прежнему торчит из-за своей парты, все такой же красный и несуразный, живой упрек на дутых шинах. Я не мог сосредоточиться, так что, дав классу задание - просто, чтобы чем-то их занять, - подхватил Томиса и покатил его в директорскую.

– Ага, - сказал директор.
– Стало быть, прислали наконец садовый инвентарь.

– Нет, - ответил я, поставив тачку посреди ковра.
– Это Томис, я вам рассказывал.

– Простите, совсем заработался, - извинился директор.
– Вот что, оставьте его здесь, я им прямо сейчас и займусь. А когда приведу его в пристойный вид, пришлю к вам.

Я вернулся в класс, и мы два урока писали сочинение. Похоже, старик снова все забыл, и в двенадцать, после звонка, я заглянул в директорскую. Директор сидел на ковре, без пиджака и без галстука, мокрый как мышь. Увидев меня, он устало поднялся:

– Я перепробовал все, но он даже не шелохнулся. Вы что, использовали какое-нибудь особенное заклятие?

– Да нет, - ответил я, - самое обычное наказание...

– Советую вам позвонить в профсоюзный центр, - сказал он.
– В юридический отдел. Адвоката зовут Максштейн. По крайней мере узнаете, чего можно ожидать.

– Вы считаете, мы влипли?
– спросил я.

– Вы, безусловно, влипли, - кивнул директор.
– На вашем месте я позвонил бы немедленно, а то они уйдут на обед.

Минут через десять я дозвонился. К счастью, Максштейн был еще на месте. Он выслушал мою историю, время от времени не то хмыкая, не то хрюкая.

– Надеюсь, вы член союза?
– спросил он наконец.

– Да, разумеется, - ответил я.

– Взносы уплачены?

– Конечно!

– Хорошо, - сказал он.
– Теперь вот что. Я позвоню вам где-нибудь через час. Это, признаюсь, первый подобный случай в моей практике, так что я должен все хорошенько обдумать, поднять кое-какие материалы...

– Ну а хотя бы приблизительно, какие у меня перспективы?

– Мы, разумеется, вас поддержим, - уверил Максштейн.
– Бесплатная юридическая помощь и все такое. Но...

– Но что?
– взмолился я.
– Не тяните!

– Но шансы у вас, прямо скажем, неважные, - заключил Максштейн и повесил трубку.

День близился к концу, а Максштейн все не звонил. Томис к этому времени окончательно надоел директору, и он приказал выкатить мальчишку в коридор. Наконец в самом конце рабочего дня я сам позвонил в профсоюз.

– Простите, что не позвонил, - сказал юрист, когда я сумел пробиться к нему.
– Я был очень занят.

– Так что мне делать?
– спросил я.

– В общем, все зависит от того, как к этому инциденту отнесутся родители, - объяснил Максштейн.
– Если они возжаждут крови, я постараюсь выработать какую-то линию защиты.

– А Томис меж тем останется тачкой?

– Именно так. А пока я предлагаю вам вот что: откатите его к родителям. Сами. Посмотрите на них, попытайтесь понять, как они отнесутся к превращению сына. Тут ничего нельзя знать заранее - возможно, они только спасибо скажут.