Мальчик-вамп
Шрифт:
Когда Филька оказался рядом, милиционер поднял на него внимательные глаза.
– Ты из этой школы?
– Да.
– Класс? Фамилия?
– Филипп Хитров. Восьмой «А».
Милиционер сделал какую-то пометку в блокноте.
– Ты не знаешь, где находится Костя Коробкин?
– Коробкин? Кто такой Костя Коробкин? – удивленно спросил Филька. Он и правда не знал такого.
Толстая женщина громко всхлипнула.
Милиционер пристально посмотрел на мальчика и махнул рукой, давая знак, чтобы он проходил. Хитров зашел
«Ну и ну! Выходит, я соврал. Причем соврал очень убедительно. Соврал еще лучше, чем если бы готовился заранее», – подумал Хитров.
Его никто ни в чем не подозревает. Никто не видел, что случилось вчера в кабинете биологии. Только Мокренко знает. Но в том, что Петька будет молчать, Хитров не сомневался. Мокренко не из тех, кто закладывает друзей. К тому же у него у самого рыльце в пуху: едва ли Петьке захочется рассказывать о фотографии Стафилококка, которую он вложил между ребрами скелета.
Единственным, кто был способен проболтаться, оставался Антон Данилов. Но если разобраться, что он сможет рассказать? Про Стафилококка и Орангутанга ему ничего не известно, а если так, то что он скажет? Что они с Хитровым подрались из-за девчонки и у Фильки выдвинулись клыки? Но прислушаются ли в милиции к такой ахинее? Особенно сейчас, когда в магазинах полно всяких челюстей, масок монстров и прочих подобных пугалок.
Филька поднялся по лестнице и, прежде чем идти на урок, набравшись храбрости, заглянул в кабинет биологии. Только заглянул, потому что там сидел сейчас другой класс.
Голова скелета была повернута к двери, и получалось, что его пустые глазницы упираются точно в Фильку. Левую руку скелет за ночь согнул в локте, и его указательный палец был направлен точно мальчику в грудь. Одна из ступней отделилась от подставки и теперь была напряжена, словно каждую секунду скелет мог прыгнуть. Клыки графа Дракулы за ночь выросли еще сильнее. Теперь они распирали уже незакрывавшиеся челюсти.
Но Фильку поразило даже не то, какие огромные изменения произошли со скелетом за истекшую ночь. Его удивило, почему никто, кроме него, их не замечает.
Класс, сидевший на уроке у Туфельки, галдел как ни в чем не бывало. Даже сама Туфелька, занятая своими мыслями, выглядела расстроенной, но не удивленной.
«Только я вижу, что с ним происходит. Я и больше никто! Для остальных – это самый обычный скелет!» – понял Хитров.
«Так оно и есть. Только ты и больше никто. Разве могут они, жалкие обычные людишки, понять, что чувствуем мы, вампиры? Сейчас они в большинстве и правят бал, но ничего: настанет наше время! Очень скоро настанет! Твое и мое время, юный граф Дракула!»
3
Чем меньше часов, минут, даже секунд, оставалось до ночи, тем все больше Филькой овладевало беспокойство. В его теле начинала бродить неведомая, упорная сила. Зрение, и без того острое и без того проникавшее сквозь предметы, становилось еще острее. Голод медленно поднимался от желудка вверх и заставлял клыки беспокойно выдвигаться. Теперь они почти непрерывно скользили взад-вперед, то появляясь, то исчезая.
«Я не хочу, чтобы наступала ночь! Не хочу!» – с ужасом думал мальчик.
А тут еще чья-то чужая мысль навязчиво вторгалась к нему в сознание. Он чувствовал, что это мысль Дракулы.
«Жди меня, юный граф! Я приду! Я буду у тебя в полночь! Мне нужна твоя свежая сила, твоя энергия. Я обрету плоть, а ты станешь настоящим вампиром!»
Филька то и дело смотрел на часы. Минутная стрелка неслась вперед с такой стремительностью, что мальчику казалось, она почти догоняет секундную. Было уже без чего-то пять.
«Семь часов до полуночи! Всего семь часов!»
«Я не могу оставаться дома! Если я останусь, то Дракула явится сюда. Что он сделает с Витькой, с родителями? Я должен уйти, но куда? Куда?» – лихорадочно размышлял мальчик.
Кто знает, что произойдет с его сознанием в полночь полнолуния? Возможно, голод станет таким сильным, что он сам набросится на Витьку или на папу.
У вампиров нет родственников.
У вампиров есть только добыча.
Сев за стол, Филька взял лист бумаги и стал быстро писать:
«Мама, папа! Витя!
Меня укусил школьный скелет. Я ухожу из дома, потому что я стал вампиром – юным графом Дракулой. Другого выхода нет.
Я боюсь, что буду опасен для вас. Я вернусь, если смогу победить себя.
Филипп».
Мальчик отложил ручку и дважды перечитал записку. Он хорошо представил, какое лицо будет у мамы, когда она увидит этот листок. Нет! Так не пойдет!
Филька скомкал бумажку и вышвырнул ее в окно. Решено! Он уйдет сегодня из дома, но незаметно. Выберется на балкон, а оттуда спустится вниз по веревке. В конце концов, у них только третий этаж. Даже если веревка оборвется, ничего опасного не произойдет.
Вампиры не боятся высоты.
Вампиры не испытывают боли.
Их раны зарастают в считанные секунды.
Хитров снова посмотрел на часы. Было двадцать минут шестого. В запасе у него шесть часов. Даже чуть больше, чем шесть. Должно хватить.
Он вырвал из тетради еще один лист и начал составлять список. Список получился кратким. В нем было всего три пункта:
1. Серебряные пули с насечкой в форме креста.