Мальчик
Шрифт:
По непонятной причине мне в голову забрела мысль о школе, к которой я никак не мог приспособиться после переезда. Язык, на котором мы говорили в Токио, сильно отличался от здешнего диалекта. Слова, произносимые мною, вызывали недоумение, а чаще смех. Всех забавляло то, что я делал и говорил, и за это меня прозвали «Токио». Для ребят из моей новой школы я, казалось, являлся самой большой занозой.
— Тосио, ты подружился с кем-нибудь в школе? — прервал мои размышления Хидэо.
Я хотел было ответить утвердительно, но вдруг испугался. Слова застряли у меня в горле, а на глаза навернулись слезы.
— Они достают тебя? Да? — У Хидэо любая беседа со мной превращалась в разговор по
Я захлюпал носом, но кое-как все же выдавил из себя:
— Да, да, — слезы градом полились у меня по лицу.
— Не переживай. Очень скоро ты заведешь себе друзей. Ты должен учиться приспосабливаться к сложившимся обстоятельствам. Неужели нет никого, с кем бы ты мог поладить? Есть ли в классе ребята, которым нравится смотреть на звезды? Ты мог бы принести телескоп в школу и показать его своим новым друзьям. Расскажи им все, что ты знаешь о звездах, — посоветовал мне брат. — Вот меня, к примеру, ребята из старших классов попросили стать председателем школьного астрономического клуба, — добавил он с усмешкой.
— Председателем астрономического клуба? Это так здорово! — Я открыл рот от изумления. Мои слезы тут же высохли, а настроение изменилось.
— А теперь, я думаю, настало время смотреть на Сириус.
— Ну да, Сириус! — хитро подмигнул я старшему брату.
Могу с гордостью сказать, что о Сириусе я знаю все. Эта ярчайшая звезда ночного неба в созвездии Большого Пса появляется в восточном полушарии. Арабы в пустыне называли его «звездой тысячи цветов», потому что Сириус меняет свой цвет прямо на глазах, переливаясь то голубым, то белым, то зеленым и даже пурпурным, прямо как в калейдоскопе.
— Правду говорят, что Сириус — самая яркая звезда? — уточнил я.
— Совершенно верно, — подтвердил брат. — Диаметр Сириуса в два раза больше Солнца, и он удален от Земли на восемь и шесть десятых световых лет. Это самая ближайшая из всех звезд, видимых на территории Японии. Вот почему она считается самой яркой. — Погрузившись в научный экскурс, брат копировал властную манеру речи отца.
— Говоришь, восемь и шесть десятых световых лет, да? — Воспоминания унесли меня в далекое прошлое.
Восемь лет тому назад мой папа был еще жив, поэтому свет, отброшенный Сириусом тогда, только собирался достичь Земли. Позволяя нам увидеть свет из прошлого, космос становился как бы неким гигантским фотоальбомом. Эта мысль заставила меня почувствовать, что нас все-таки не бросили забытыми на краешке Вселенной, и помогла возродиться моему мужеству.
Мы дождались времени, когда можно было увидеть холодный яркий свет, излучаемый Сириусом. В Осаке тоже было холодно. Я ждал своего брата после школы в мини-маркете Лоусана, где продавали все понемножку, начиная от напитков и пакетиков со съестным и кончая товарами для дома. Прошло уже пятнадцать минут после назначенного времени, а Хидэо так и не появился. Мы всегда встречались в этом месте, когда мама задерживалась на работе. Обычно мы покупали здесь обед и съедали его дома с маминым фирменным салатом. После переезда в Осаку времени на стряпню у нее не хватало, но если она выкраивала минутку, то любое блюдо, сделанное ее руками, мы воспринимали как редкостную удачу. Еще бы, отведать еды домашнего приготовления!
Мама работала дизайнером и частенько возвращалась домой заполночь, когда мы уже спали. Временами я слышал, как она плачет по ночам, а остальное время она в основном тратила на разговоры по телефону. Я знал, что она плакала и тогда, когда еще был жив наш отец, поэтому сделал вывод, что причина ее эмоциональных всплесков заключалась не в его смерти. Сотни раз я задавался вопросом, чем вызваны ее слезы? Возможно, ее травили на работе
Как бы там ни было, вернемся к моему брату, который сильно опаздывал. Во время томительного ожидания я воображал, как закажу себе на обед мое любимое блюдо одэн— смесь из морепродуктов с добавлением яиц, дайкона, [4] кусочков дикорастущего картофеля конняку, вываренных в бульоне и сдобренных соевым соусом. А может быть, после этого постараюсь выпросить последнее издание журнала комиксов «Джамп Комик». Я направился к газетному киоску, как вдруг увидел того, кого ни за что не хотел бы встретить на своем пути, а именно Жирдяя Кэна. Он всегда брал с собой мегафон, когда отправлялся на бейсбольный матч своей любимой команды «Хансинские Тигры». [5] Обязательным атрибутом его преданности этой команде являлся воздушный змей под названием «Маюми». Это фамилия его обожаемого игрока, но написана она была по-английски сзади на его куртке и звучала как девчачье имя. К тому же Жирдяй Кэн постоянно носил еще и девчачьи джинсы.
4
Японская редька.
5
Хансинские Тигры(Hanshin Tigers) — известная бейсбольная команда, входящая в Центральную лигу. Хансин — городская агломерация, включающая в себя Осаку и Кобэ. — Прим. mtvietnam
В этот день он уже неоднократно привязывался ко мне в школе, поэтому я спрятался за витрину киоска, чтобы избежать неприятной встречи. У Жирдяя Кэна имелось несколько прихлебателей, включая парня по имени Хитоси. В основном эти ребята постоянно льстили ему, подогревая его самолюбие и тем самым одновременно повышали рейтинг своего вожака. Дружки трещали без умолку, с пеной у рта восхваляя Жирдяя Кэна, когда тот хвастался, что его папа построил семь казино в городе. А еще эти гнусные моллюски, заглядывая Жирдяю в рот, дружно кивали ему в ответ на любое замечание, которое тот произносил, важно выпятив нижнюю губу.
Этот день, как я думал, сулил мне долгожданное признание в классе. Я все сделал так, как велел мне брат. Чтобы показать свою крутизну, мне надлежало сразить всех познаниями в астрономии. Я решил сделать это сразу же после перерыва на завтрак, когда Жирдяю Кэну случилось затронуть звездную тему.
— Эй, Токио! — крикнул он мне. — Я слышал, ты все свое свободное время тратишь пялясь на звезды?
Кто-то, должно быть, донес моему недругу о наших ежедневных восхождениях на вершину холма. Я не стушевался, потому что, по моему мнению, это упрощало задачу. Фактически у меня появился великолепный шанс проявить себя, которого я так долго ждал, поэтому я на одном дыхании выложил им все, что рассказал мне мой брат о Сириусе.
Закончив повествование, я твердо посмотрел Жирдяю Кэну в глаза. Пребывая в хорошем настроении, я спросил:
— А что ты знаешь об этом?
— Ха! Все знаю! А то, что ты рассказал, это всем известно, — выпалил он и самодовольно ухмыльнулся. — Ты вот хотя бы знаешь, что Сириус — двойная звезда?
— Двойная звезда? — повторил я как попугай. — Я никогда не слышал про такое.
— Потому что ты ничего не знаешь про двойные звезды. Глупый Токио! А я-то думал у тебя есть телескоп.