Мальчики Винсент

Глайнс Эбби

Я пришел с единственной целью. Я мог бы заняться сегодня вечером кое-чем поинтереснее. Однако, такие действия не получили бы одобрения Эштон. Мой мир вращался вокруг встреч с ней. Если я знал, что она где-то будет, я шел туда. И по этой причине я собирался пойти в церковь в воскресенье. Слышал, как Сойер говорил, что Эш исполняла сольную партию в церковном хоре во время большинства воскресных служб. Я годами не слышал, как сладко она поет.

— Это правда? Ты действительно расстаешься с Николь? — я повернулся к Кайлу Якобсену, идущему место рядом со мной, который при этом усмехался. Он всегда имел

виды на Николь. Я почти обеспечил ему эту ночь.

— Ага, — ответила я, доставая бумажный стаканчик и наполняя его холодным пивом из бочонка.

— Так она в свободном плавании или ты собираешься врезать парню, который станет волочиться за ней?

Я глотнул пива и усмехнулся. Я на самом деле заплатил бы кому-нибудь, чтобы ее у меня забрали. В тот момент, когда она поняла, что я бросил ее, потому что я влюбился в Эштон, разве что не выпустила когти. Я не мог позволить ей ранить Эш.

— Чувак, она свободная птичка. Наслаждайся.

Кайл хлопнул меня по спине.

— Черт возьми!

Если бы он только знал. Девушки — проблемы длиной в целую милю. Я кивнул, и продолжить пить свое пиво, оглядывая толпу на предмет присутствия в ней Эш.

В тот момент, когда она вышла из-за деревьев, сжимая руку Сойера, мое сердце ускорилось. Один ее вид уже сводил меня с ума. Я ненавидел, что ее ладонь прикасается к руке Сойера, но она не обращала на него внимания. Она искала в толпе меня. Я бросил стакан в мусор и стал проталкиваться с ним. Только я шагнул из тени, ее глаза нашли меня, и уголки рта приподнялись в довольной улыбке. Желание появилось у меня в животе, стало трудно сдерживаться, чтобы не вырвать ее из объятий Сойера и сказать, что она моя. Он не должен ее трогать.

— Сойер, — сказал я, кивая кузену, прежде чем позволил себе посмотреть на Эштон чуточку дольше. Ее тесные джинсы обтягивали бедра, загорелый живот играл в прятки с краем бледно-голубого топа. Я точно знал, на ощупь, какая мягкая эта маленькая полоска кожи. Я оторвал глаза от ее живота, чтобы встретиться с её глазами.

— Эш, — я смотрел, как она мило покраснела, затем втянула голову в плечи и взглянула на человека, стоящего за ней, из-под опущенных ресниц. Я проследил за ее взглядом и увидел того, кто мог быть только выросшей версией Ланы. Она улыбнулась мне, но было заметно, что это вынужденная мера. Потребовалась вся моя сдержанность, чтобы удерживаться от смеха. Я мучил девочку, когда мы были детьми, но она всегда была так жестока по отношению к Эш.

— Бо, помнишь Лану? Кажется, это ее ты однажды привязал к вольеру с собаками и заставлял громко петь ради освобождения.

Вступление Эштон заставило меня рассмеяться. Я не успел сдержаться. Помню, как видел голову Эштон со светлыми кудряшками, выглядывавшую из-за ствола дерева, она прикрывала рот ладошкой, но плечи тряслись от смеха. Я был так горд собой, что защитил ее честь и рассмешил одновременно. Я встретил веселый взгляд Эштон, мечтая в миллионный раз, чтобы все случилось иначе, и она стала моей.

— Я помню. Ты мучил Лану так долго, что я удивлен, что она сейчас с криком не убежала от тебя, — голос Сойера меня напугал. Я забыл, что он тут стоит. Я не мог думать ни о чем, кроме того, что Эштон так сладко мне улыбалась.

Я прочистил горло и обратил все внимание на Лану.

— Ах да, но ты ведь напрашивалась. Ты наговорила таких приятных вещей Эш, а я никому не позволял так с ней разговаривать.

Лана подарила мне улыбку, которая сказала, что она знает больше, чем должна. Эштон рассказала кузине о нас? Мысль, что она рассказала, кому-то о нашем лете заставила меня почувствовать себя счастливее, чем стоило бы. Я хотел, чтобы она думала об этом. Я хотел, чтобы ей было необходимо кому-то рассказать об этом. Черт, я просто хотел ее.

— Где Николь? — спросил Сойер, заглядывая через мое плечо, словно ожидая, что она вцепится в меня в любой момент.

Мне понадобилась вся сила воли, чтобы не смотреть на Эштон, когда я произнес:

— Я порвал с Ник. И меня не волнует где она, — я хотел увидеть выражение лица Эштон.

— Ха, правда? Неожиданно. Он не беременна, не так ли? — обвинение Сойера, что я порвал с Николь, потому что она залетела, раздражало. Он всегда думает обо мне самое худшее?

— Нет. Просто все закончилось, — ответил я тяжелым тоном, которым обычно с ним разговаривал.

— И есть кто-то на примете? — спросил Сойер.

Я представил, как бы он отреагировал, если бы я ему сказал, что на примете его девушка. Без сомнений, я бы навсегда его потерял. Его руки сомкнулись вокруг талии Эштон. Прямо сейчас было тяжело напоминать себе, что он мой кузен. Все, на чем я мог сфокусироваться — сильное желание вырвать руки из его тела, которыми он касался Эштон.

— Почему бы нам не присоединиться к остальным и не перестать устраивать Бо допрос с пристрастием? — на этот раз я ничего не мог сделать, я смотрела на Эштон. Улыбка тронула ее губы, прежде чем она отвернулась от меня и посмотрела на Сойера.

— Ты права, детка. Я могу его поджарить в другой раз, — ответил Сойер и подмигнул мне прежде, чем увести Эштон к остальным.

Я стоял там, где стоял не смея следовать за ними. Видеть, как она прижалась к его боку, было больно. Разрыв с Ник был честным, я ее использовал, чтобы справляться, но теперь не было способа отвлечься от созерцания Сойера и Эш.

— Может быть, это не мое дело, но вы с Эштон смотрите друг на друга так, словно хотите съесть друг друга, а кузена вышвырнуть из вашей жизни. Он доверчивый человек, но не думаю, что глупый.

Я оторвал взгляд от удаляющихся фигур Эштон и Сойера и повернулся к Лане, все еще стоящей здесь, хмурящейся, стоящей в позе руки в боки. Что она знает?

— Ты права, это не твоё дело, — резко ответил я и направилась к бочке. Мне необходимо еще выпить.

Эштон

Сойер собирался пойти проверить, чтобы удостовериться, что Лане со всеми комфортно. Он представил ее основным своим друзьям и даже ушел, чтобы раздобыть ей содовую. Это меня не беспокоило. На самом деле это дало мне время, чтобы посмотреть как там Бо, ни на что не отвлекаясь. Отсутствие Николь, виснущей на нем, было облегчением, а поэтому также стало почти невозможным оторвать от него глаз. Бо поймал мой взгляд и подмигнул. Я закусила нижнюю губу, чтобы удержаться от смеха. Острый локоть ткнул меня под ребра, заставляя задохнуться и повернуться к тому, кому принадлежала сия костлявая рука. Лана невинно улыбалась мне.