Мальчики Винсент
Шрифт:
— ТЫ и правда это делала? Я имею ввиду, обманывала Сойера, и была с Бо? Мне с трудом верится, чтобы Бо сделал такое с Сойером. Но Сойер молчит, а Бо пропал без вести.
Я не могла больше лгать. Сойер знал правду. Я не хотела больше сохранять его чувства. Ложь будет отталкивать Бо. А я не собиралась отступаться от Бо.
— Да.
Кайла замерла и я подумала, что вот, сейчас, она бросит мои книги или еще как-то бурно отреагирует, но нет, она лишь испустила низкий свист.
— Ты это признаёшь. Офигеть.
Я пожала плечами.
— Все знают. Я порвала с Сойером. Нет причин врать.
Кайла
— Я думаю, есть причина. Есть куча психов, которые думают, что они должны защищать Сойера, поэтому выбрали тебя боксерской грушей.
— Может быть, но я не собираюсь врать обо мне и Бо. Он не заслуживает этого. Мне нечего стыдиться, кроме как того, что я загублю свои отношения.
Кайла открыла дверь в кабинет медсестры.
— Ты действительно уникальна. Не удивительно, что Мальчики Винсент борются за тебя.
Кроме уродливой раны на моей голове, больше повреждений не было. Однако, я хотела, чтобы мне наложили швы, потому что я могла использовать это как оправление уйти домой. До обеда, книги из моих рук выбивали так много раз, что я сбилась со счета. Кайла один раз остановилась, чтобы помочь собрать их, напоминая о том, что мне не помешал бы телохранитель. Уборщица почистила мой шкафчик, а всем остальным ученикам пригрозили школьной вывеской, если они попадутся во время порчи школьного имущества. Поэтому они стали приклеивать на мой шкафчик записки с жестокими комментариями. Я перестала их читать, как только поняла, что они были просто иной формой наказания.
Сойер тихо смотрел на то, как люди роняли мои книги на пол целый день. Когда наши глаза встретились после того, как я очистила свой шкафчик от последнего натиска сообщений, а он ничего не сказал, просто ушел, я решила, что можно его немного ненавидеть. Он не был идеальный парнем, каким я всегда его считала. Может быть, я тоже поставила его на пьедестал. Сойер, которого я знала, не стоял бы так, в то время, как над кем-то так издеваются. Мои глаза открылись на другую его сторону. Ту, которую была настоящей, на ту, которая мне не очень нравилась.
Я уже была в предвкушении, когда заполню поднос едой и пойду на улицу, где смогу поесть в одиночестве, а также насладиться спокойствием и тишиной. Направляясь к обеденной линии, я игнорировала всех вокруг. Это стало моим заклинанием: не допускать контакта глазами. Скорее всего, это заставило их чувствовать себя хуже. Поэтому я практиковала отсутствующее выражение лица. Поэтому, я не увидела кока-колу, пока ее не вылили на мою голову. Я завизжала, как только лед коснулся моего лица, а кока-кола не начала жечь глаза. Она текла тонкой стрункой по моей кофте, а мои волосы прилипли к голове. Столовая взорвалась смехом. Николь стояла напротив меня с пустым стаканом и ухмылкой на лице.
— Упс, — сказала она достаточно громко для того, чтобы окружение услышало её, прежде чем развернуться на своих каблуках и пройти с важным видом вдоль восхищенной толпы.
Я стояла здесь, обдумывая, что теперь делать. Кайла сказала, что мне нужно быть несгибаемой, но вся борьба вышла из меня. Я просто хотела, чтобы Бо вернулся домой. Я протерла глаза от кока-колы и пригладила пропитанные волосы, убрав их с лица. Потом, не предоставив им удовлетвориться эмоциями от реакции на происходящее, я направилась к двойным дверям, ведущим в коридор. Сейчас я могла пойти домой. Это было довольно хорошее оправдание.
Двери открылись, прежде чем я дошла до них, и я столкнулась лицом к лицу с Сойером. Его голубые глаза, которые я когда-то любила, расширились от шока, когда он посмотрел на мой внешний вид. Это была не его вина. Не совсем его вина.
— Прости меня, — сказала я так вежливо, как только могла, обошла его и вышла в коридор, который вел к кабинету. Я не оглядывалась, хотя чувствовала, что он смотрит на меня. Может, это была последняя мелочь для него. Может быть, и нет.
Глава 23
Бо
«Дорогой Бо,
Я скучаю по тебе. Скучаю по твоей улыбке. Скучаю по твоему смеху. Скучаю по тому, как ты выглядишь в джинсах. Я скучаю по озорному блеску в твоих глазах, когда ты замышляешь что-то не хорошее. Я скучаю по тебе. Пожалуйста, возвращайся домой. Прошлой ночью я лежала на крыше и думала о всех тех ночах, когда мы там лежали и смотрели на те же самые звезды. Возвращайся, пока жизнь полностью не разрушилась. Возвращайся, прежде чем я выберу не того мальчика Винсент.
Сойер простит тебя. Я думаю, что он понимал, что между нами была не любовь. Не настоящая любовь. Он не знал настоящую меня, и я поняла, что я не знала настоящего Сойера. То, что я любила его на самом деле, меня больше не волнует. Он не ты. Он никогда не был тобой. В городе может быть только один сексуальный плохой парнень. Я надеюсь, это лишь доля правды. Я дразнюсь. Ты не плохой. У тебя так много хороших качеств. Я восхищаюсь тобой. Я желаю всем увидеть Бо, которого вижу я. Если бы они только знали, какой по-настоящему ты особенный. Пожалуйста, вернись домой. Я не могу сказать, что этого достаточно, но я скучаю по тебе.
Я люблю тебя,
Эштон.»
Она скучает по мне. Я хочу вернуться и забрать ее. Схватить ее и убежать. Но сталкиваться с дядей, который никогда не пытался наладить со мной отношения я не хотел. Но я хотел Эш. Она могла спрятаться со мной. Если бы я попросил ее, то без сомнения она бы согласилась. Но я уже втянул ее в ужасный беспорядок. Я не мог больше ранить ее. Дома ей было безопаснее. Родители, которые любили ее. Она не должна была терять их. Они были важнее. Это был дар. Дар, которого у меня никогда не было, и я был бы идиотом, если бы отнял это у нее. Вместо того, чтобы включить свой телефон и просмотреть сообщения, которые она мне прислала, я приложил письмо к своему сердцу и закрыл глаза. Сейчас этого было достаточно. Может быть, у мамы будет завтра другое письмо. Мне нравилось знать, что Эш виделась с моей мамой, когда меня не было. Мама сказала, что они разговаривали. Она решила, что Эштон, после всего, не такая уж плохая. Восхищение в мамином голосе только заставляло мою грудь болеть еще больше. Эштон Грэй была слишком хороша для меня. Но я все равно хотел ее. Она не была эгоисткой. А я был.