Мальчишки, мои товарищи
Шрифт:
Мы еще не устали в пути,
Экспедиция движется дальше…
– Что это ты поешь? – говорил Юрка, а Сергей шептал ему на ухо:
– Не спрашивай. Это тайна…
И у Юрки от любопытства замирало сердце.
И вдруг этого не будет. Совсем? Ни-ко-гда. Но как же это?..
А Сережа улыбался с фотографии, словно утешал:
– Все это, брат, ерунда. Вот же я. Ты их не слушай… Экспедиция, Юрик, движется дальше…
Фарфорового медведя Сергею в детстве подарили школьные товарищи.
И Юрка, почти не плакавший после гибели брата, сейчас вдруг почувствовал комок в горле и уронил голову…
– Юрик, смотри. Тут бумага какая-то, – тронул его за плечо Стасик. Не поднимая головы, мальчик взял желтоватый тетрадный листок.
Когда буквы перестали расплываться, он прочитал:
«Триста шагов от последнего тополя набережной прямо на запад по берегу, дальше – вниз. Два шага влево от родника. ТДЭ зарыт здесь. 15 августа 46 г. «
– Откуда это?
– Да из медведя…
В донышке статуэтки было отверстие. Наверно, листок свернули трубкой и просунули туда, а внутри он развернулся и выпасть не мог. Так и лежал там… двенадцать лет.
– Это Сережа писал, – уверенно сказал Юрка. – Но что такое ТДЭ, я не знаю…
– Может, оно и сейчас зарыто, а?
– Может… быть… – проговорил мальчик, в раздумье глядя на черепок, лежавший у его ног. Солнечный луч зажег в фарфоре веселую искру…
Они рыли мягкую землю деревянными мечами, рыли уже около часа. Солнце зашло, река светилась белым, серебряным светом. Заросший берег навис над водой – высокий и темный, как крепостная стена. Стояла полная тишина, и родник, воспользовавшись ею, принялся болтать весело и громко.
Ребята устали, вымазались в глине, но пока не находили ничего.
– Ну и нет здесь ничего такого… Да и вообще что такое ТДЭ? – первым засомневался Алька. Стасик поддержал Альку согласным молчанием. Но Юрка, будто не слыша, продолжал вгрызаться в землю. Не могли же они оставить его…
Чертыхаясь сквозь зубы, друзья работали рядом. Они уже совершенно механически отковыривали и отбрасывали комья глины и вздрогнули от неожиданности, когда дерево ударилось о железо. Потом ребята, сталкиваясь лбами, принялись лихорадочно углублять яму.
Через минуту находку вытащили из земли.
В руках у мальчишек была плоская круглая коробка, в каких обычно хранят кинопленку. Слой ржавчины покрывал жесть, но края коробки были обмотаны изолентой. И когда Юрка, ломая ногти, сорвал ленту, из-под нее блеснул светлый металл.
Стасик схватил Юрку за руку.
– Не открывай, вдруг там кинопленка! Непроявленная!…
– Нет, коробка очень легкая…
– Ну, что же там? Скорее…
– Держите. Крепче… Эх, ножа нет…
Вздрагивающими руками ребята потянули крышку. Она снялась гораздо легче, чем ожидали. Плоский клеенчатый сверток шлепнулся на песок.
В сторону полетели клочья истлевшей клеенки, и вот на песке упал толстая тетрадка. Сгущались сумерки, но еще можно было различить синюю обложку с большой чернильной кляксой и крупной надписью:
Тайный Дневник Экспедиции
…Там, где заросли бурьяна особенно густы и высоки, притаилась группа разведчиков. Командует ими сам Мишка Кобзарь. Сейчас у мальчишек нет громоздких щитов, только рукоятки мечей крепко сжаты в ладонях. Задача ясна: застать противника врасплох. Пусть завтра во вражеской армии будет на трех человек меньше.
Уже совсем темно. На левом берегу переливаются огни и золотыми змейками отражаются в воде, а между змейками дрожат серебряные струнки – отражения звезд. Река отражает небо, отливает синеватым стеклом между черных кустов. Пахнет полынью, влажным песком и сырыми бревнами плотов. Тихо. Шум города не доносится с высокого берега. Лишь изредка всплескивает рыба, да в полусотне шагов от разведчиков потрескивает костер.
У костра стоят Юрка, Стасик и Алька. Стоят давно и почти неподвижно. Лишь иногда один из них бросает в костер охапку сухого бурьяна. Чем они заняты, непонятно.
Из-под моста, загадочно мерцая цветными огоньками, выползла темная громада самоходной баржи. Это большая удача. Баржа отвлечет внимание противника, а шум ее заглушит шаги разведчиков.
– Пошли, – скомандовал Мишка. – Тише…
Хотя их пятеро, а противников трое, подойти все же надо незаметно. Мишка умеет ценить врага, особенно после сегодняшнего боя с Алькой.
Баржа прошла совсем близко от берега. Накатились на песок волны. Но никто у костра даже не повернул головы. Странно…
Разведчики тихо ступали по нагретому за день песку.
– Клинки к бою, – прошептал Мишка. – К атаке…
И вдруг он замер, прислушиваясь.
Стал слышен голос Стасика, и разведчики увидели, что мальчик читает синюю тетрадь. То что он читал, было непонятно, но интересно.
– «…и на следующее утро мы должны были отплыть к необитаемому острову. Но когда мы пришли на берег, то увидели, что наш плот разрушен и бревна от него пилят на дрова двое взрослых парней. Так сорвалась наша последняя экспедиция, и остров с курганом остался неисследованным. Нам так и не удалось узнать…»
Опустив мечи и уже не прячась, подошли мальчишки к костру и тихо стали полукругом.
– «…хотя мы и могли наловить бревен для другого плота. Теперь это было ни к чему,» – читал Стасик, повернувшись боком к костру, чтобы свет падал на страницы дневника. Блики плясали у него на лбу, отражались яркими точками в глазах. Круглое, с пухлыми губами лицо мальчугана было спокойным и строгим. Он даже не взглянул на подошедших. Юрка, видимо, даже не заметил разведчиков, Алька же тихо спросил Мишку: