Малец
Шрифт:
– Где буряты?
– На всякий случай уточнил казак.
– Да все выше по реке устроились, с полверсты будет, - принялся рассказывать малец, пока Степан раздувал трут, - отряд небольшой, под три десятка, остальные видимо дальше ушли, отсюда не слышно.
Слышно? Степан чуть не выронил из рук фонарь, так что, малец на слух их вывел? Быть такого не может.
– Погодь, так ты тоже ничего не видишь, что ли ?
– Почему не вижу?
– Хмыкнул Васька.
– Много чего вижу, но слышу больше. Вон, Лентяй тоже не глазами, на слух и запах добычу ищет.
– Только не говори, что ты тропу на запах выискивал.
– Проворчал Остап.
– Не, тропу не на запах, - не обращая внимания на подначку, ответил подросток, - а вот на степь и речку на запах вышел.
Тьфу, в сердцах сплюнул Степан, не малец это, а вурдалак какой-то: и видит в кромешной мгле, и слышит за версту, и нюх как у собаки:
– Ну, что там с табуном?
– Спросил он, поправляю слюдяное окошко в фонаре.
– Дык, как и говорил, часть на этой стороне, между нами и бурятами, а часть на другой.
Только сейчас до казака дошло, что шанс вернуть своего коня мизерный. Во-первых: надо было в кромешной тьме как-то дойти до Куды, но вроде с мальцом этот вопрос решили; во-вторых: так же в этой темноте требуется найти коня и при этом не наткнуться на табунщиков; в-третьих: найдя своего боевого друга надо еще уйти от возможной погони.
– И как ты свою кобылу собрался искать?
– на всякий случай спросил Степан мальца.
– Так, а чего я ее сам искать буду?
– Удивился подросток.
– Лентяй уже ищет, сейчас найдет и приведет. На меня бурятские лошадки фыркать будут, а на пса внимания не обратят.
– 'Вот ведь...,' - снова сплюнул Степан, - 'дурачок Васька все заранее продумал, а он сам не додумал, издалека-то оно все просто казалось. Вот тебе и умом убогий, сейчас, поди, над ними потешается.'
– Ну а мы как своих коней искать будем?
– Не выдержал Алексашка Кривой.
– Если по утру, - высказал предположение Остап, - а так ничего сейчас не найдешь, только табунщиков всполошишь.
Пока думали, каким образом искать в темноте коней, к ним в низинку сначала скатился пес, а следом за ним со спутанными ногами кое-как прискакала кобыла.
– Молодец Лентяй, - потрепал Васька пса за ушами и тот радостно оскалился, принимая похвалу хозяина.
Степан с завистью посмотрел на подростка, это же надо как пса вышколил, ему бы такого. Но не получится, на выезд пса не возьмешь, это вот так, от случая к случаю такая животина нужна.
– Есть еще один способ, можно попробовать, - подал голос малец, - если есть что-то от ваших коней, то Лентяй их по запаху отыщет. А вот пойдут ли они за ним, уверенности нет.
– Пробуем, - ухватились за спасительную соломинку казаки.
За копытными пес бегал три раза, и только один последний раз сумел привести коня, и конь этот пошел на запах хозяина, который несла на себе шапка, привязанная к ошейнику пса. Другие на запах своих хозяев почему-то не отреагировали.
Степан обнял морду своего четвероногого друга, не подвел, откликнулся, молодец.
– А чего твой пес других не привел?
– Накинулся на мальца Остап.
– Да как он может их привести, коль они сами не идут?
– Отбоярился Васька.
– Это же собака, а не человек, если конь сам на запах не идет, как заставить-то?
– Это да, - почесал затылок Алексашка и с завистью посмотрел на Степана, - а делать-то чего будем?
– А чего тут сделаешь?
– Пожал плечами подросток.
– Судя по тому, куда Лентяй бегал, кони ваши рядом с бурятами, не сунешься туда. Можно чрез речку перебраться да там, бурятскую мелочь прихватить, все не с пустыми руками останемся. Только быстро решать надо, скоро зорька народится, а нам заранее уйти надо.
– Ладно, - скрипнул зубами Алексашка, - веди куда надо.
Примерно через час четверо, ведя в поводу и привязными по три коня скрылись в лесу, а на востоке уже разгоралась заря.
Выслушав отчет Степана, старый казак принялся мять свою бороду:
– Так говоришь, Васька в темноте бурят разглядел?
– Сплошь чернота, - подтвердил Степан, - и ежели б, Васька обратно в поводу коней не вел, не ушли бы. Как только повод отпустил, конь сразу встал, значит и животина тоже мало чего видела, только за человеком шла.
– Может на слух шел?
– Пробормотал Брага.
– Не, не на слух, это точно, - возразил молодой казак, - ветерок в кронах шумел, не сильно так, но мало чего за ним разберешь. Да и как с конем по лесу на слух пойдешь?
– Это да, - согласился казак, - а чего коней так мало взяли?
– Да где ж мало-то, - удивился Степан, - и так намучились пока на пол версты в лес зашли, потом-то фонари зажгли, полегче стало.
– Вот что, Степан, - тяжело вздохнул старшИна, - по правде, должен я тебе и твоим сотоварищам горяченьких прописать, за самовольство, да таких, чтобы с недели две прилечь не могли, но не стану этого делать, потому как десятник от тебя и Алексашки, дружка твоего, отказался. Сразу скажу, нехорошо ваш старший поступил, но то дело его, и я здесь встревать не стану.
– Да, как же это?
– В удивлении вытаращился казак.
– Почто так? Теперь-то я снова с конем. А если разрешения не спросил, так не отпустил бы, а без коня кому я за так нужен?
На это Брага лишь пожал плечами, ему и самому не нравилось, как обошлись с молодым казаком. С одной стороны пострадавшие казаки вроде как самовольство проявили и вдогон за супостатом без разрешения ринулись, а с другой, ну кому нужен казак без коня? Можно было понять молодежь и, в крайнем случае, обойтись наказанием, чтобы другим неповадно было, однако выгонять из десятка уже перебор, но тут десятник сам себе голова, и никто ему не указ, скорее всего место освободил, чтобы кого из новиков по родственной линии продвинуть. Времена нынче для казаков стали тяжкие, все меньше востребована их служба, и с содержанием трудности постоянные, на всех мест не хватает.