Маленькая Гвинет в странном доме
Шрифт:
Родители повздыхали и смирились. Переспорить Кэт мало кому удавалось.
Гвинет поднялась в свою комнату. Как же здесь было уютно!
Воровато оглянувшись, девочка достала из чемодана фарфоровую куклу – ту, о которой Эдмон сказал, что она была любимицей маленькой Гермионы. Разрешение взять куклу было получено, но вряд ли бы тётя Гвендолен его одобрила.
Поставив куклу на комод, Гвинет спустилась к ужину, затем умылась и легла спать. И пусть впереди ещё целое лето, с каждым днём приближается девятый класс.
Интересно, насколько ей удастся ужиться с тёткой, учитывая непримиримый, гордый и властный характер той. Конечно, сейчас тётя Гвендолен сломлена своим поражением
Секундочку! – остановила забежавшие куда – то не туда мысли Гвинет. Вот не стоит брать на себя вину за чужие поступки! Дядя сам сделал всё, чтобы эту свою жизнь разрушить, Гвинет стала только решающей деталью в руках судьбы. Никто ведь не заставлял его заколдовывать людей, это было его и только его решение. И он шёл по чужим жизням, не жалея их. Тётя, конечно, ничем не лучше… так распорядиться судьбой сестры! Но тётю ещё можно спасти – Эдмон упоминал, что под воздействием договора в людях проявляются худшие их черты, а теперь, когда договор разорван, тётю Гвендолен можно вернуть в норму, ну, насколько это доступно для её изломанного сознания.
Шли дни. Каждую субботу Гвинет отправлялась в Дом, где под руководством Эдмона и госпожи Дары – нанятой юным дядюшкой учительницы, дальней родни одного из магических семейств, хорошо разбирающейся в теории магии – старательно изучала эту теорию, её законы и правила.
К облегчению девочки, тётя Гвендолен почти не выходила из отведённой ей комнаты, стараясь проводить там практически всё время. А за общими семейными трапезами тётя предпочитала молчать и не поднимать взгляда от тарелки. Как ни странно, со временем женщина нашла общий язык с Кэтрин: они стали часами разговаривать о чём – то. После таких бесед Кэт выглядела выжатым лимоном, но довольной. А тётя постепенно стала походить на человека, а не на сломанную куклу. И стала то и дело ходить в церковь.
День рождения прошёл спокойно и привычно. Так как Гвинет уже была связана с Источником, обряда слияния ей проходить не пришлось, и потому она осталась дома, отпраздновав с родными и посидев в кафе с подружками.
Оставшиеся дни августа пролетели незаметно. Пришла осень, с нею – учёба. Тётя Гвендолен даже снизошла до подарка на первый учебный день: красивого блокнота с ручкой, меняющей цвет чернил по желанию владельца.
День оказался точно таким же, как и во все предыдущие годы. Линейка, поздравления, уроки. Да и дальнейшие дни были похожи один на другой. Кроме Эдмона, с членами семьи Вальденс Гвинет не пересекалась, а на все вопросы получала один обтекаемый ответ, что идут разбирательства. Что можно разбирать уже почти два месяца, девочка не очень понимала, но большим не интересовалась из-за сильно возросшей учебной нагрузки.
Заканчивался октябрь. Уже устоявшаяся жизнь не предвещала никаких неожиданностей. Источник себя не проявлял. Среди множества толстых книг именно заклинаниям оказалось посвящено не больше пяти-шести, остальное составляли всякие правила, законы, инструкции. Да и те немногие заклинания, которые она всё же выучила, редко давались девушке.
Гвинет немного заскучала: магия оказалась нудным делом, вроде всё той же алгебры, – и её приходилось учить, учить и снова учить. Девушка начинала подумывать, не отказаться ли от магической учёбы. Всё равно в реальной жизни от неё не было совершенно никакого проку. Мир магии и мир реальности пересекались только
Словом, возникшему на столе письму она не удивилась, но и не обрадовалась. У неё были совсем другие планы на это воскресенье, редкий свободный день среди вечно занятых будней и праздников. Но письмо сияло зелёным и начинало угрожающе потрескивать. Гвинет знала: если его вовремя не открыть оно устроит такую световую и шумовую бурю, что сигнализация покажется детской игрушкой… правда, игрушки бывают весьма шумные…
Пришлось взять конверт, вскрыть его и прочесть содержимое. После чего Гвинет задумалась. Проще всего было поверить, что это шутка, но маги отличались практически полным отсутствием чувства юмора. Пришлось пойти и постучать к тёте Гвендолен.
– Здравствуйте, – сказала девочка, когда тётка открыла и, недовольно поджав губы, пригласила Гвинет пройти в комнату. – Тётя, это шутка?
Тётя Гвендолен взяла протянутое ей письмо. Прочитала его. На лице женщины на миг отразилось удивление, но она тут же взяла себя в руки.
– Это не шутка. Как ты можешь судить по имени, Глория Антерс действительно наша дальняя родня. Но она давно вошла в семью Антерсов и была вычеркнута из семейного древа. Почему она решила вспомнить о Вальденсах? – недоумённый жест. – Видимо, что-то случилось. И да, отказаться от права наследства ты не можешь. Если твоё имя внесено в списки претендентов на наследство, ты можешь только проиграть.
– Проиграть, – повторила Гвинет. – Звучит несложно, мне ведь не нужно это странное наследство. И откуда эта дама вообще обо мне узнала? Опять магия?
Тётя Гвендолен сочла выше своего достоинства отвечать на вопросы про очевидные вещи.
– Будь осторожна, – только и сказала она. – Обычно испытания на наследство… непростые. И не вздумай проиграть в первый же день!
– Почему? – Гвинет собиралась именно так и поступить.
– Ты – самая вероятная наследница силы моей матери, Грейс. Если ты сейчас покажешь свою слабость, подведёшь Семью.
– Бабуля Грейс проживёт ещё лет сто, – проворчала Гвинет.
– Но если ты, самая возможная наследница, окажешься слабой – покажешь всем, что слаба Семья, – снизошла до пояснения тётя Гвендолен. – Ты не можешь этого допустить.
– Могу, – проворчала Гвинет. – Но ладно, не стану. Постараюсь продержаться подольше и выбыть предпоследней. Интересно, кроме меня претендентов ещё много?
– Не знаю, – ответила тётя Гвендолен и выставила Гвинет за дверь. Пожав плечами, девочка отправилась к себе: нужно собрать вещи. Ведь, как следовало из письма, следующую неделю ей предстоит провести в доме госпожи Глории Антерс вместе с ещё несколькими претендентами на её наследство. Словно Гвинет мало будущего наследства бабули, пусть живёт она долго-долго!
Отец не слишком обрадовался известию, что Гвинет пропустит неделю обучения ради поездки к родственникам настолько дальним, что их давно следовало считать посторонними людьми. То, что это была родня со стороны Гермионы и, значит, родня странная, не добавляло ему радости и спокойствия. Он боялся, что Гвинет не сможет вернуться или, что его пугало гораздо больше, вернётся чужим для него человеком. Тёте Гвендолен пришлось потратить несколько часов на то, чтобы убедить Майкла Линнета: отказ от поездки грозит его дочери слишком серьёзными негативными последствиями даже в обыденном мире, что уж говорить о его магической составляющей.