Маленькая незнакомка
Шрифт:
Когда с нами родители, мы действительно похожи на братьев и сестер, которые просто противоположны друг другу, но когда мы одни - только я и Малакай - мы выглядим странно вместе.
Я неуверенно смотрю на него.
— Ты не хочешь ответить на мой вопрос?
— Нет.
Он покрутил кольца на пальцах и показал.
— Твои вопросы скучны.
Я закатываю глаза, хотя внутри у меня все бурлит, как лава, от того, что он отказался отвечать на мой вопрос. Либо он считает, что это было неуместно,
— У тебя есть пирсинг?
Глупый вопрос, учитывая, что лицо у него чистое, на ушах нет, и я не думаю, что у него есть на сосках...
— Да.
Я нахмурилась, окинув его взглядом.
— Что? Где?
Он тянется к затылку, срывает с себя футболку, при этом путаясь в волосах. Он не пытается их поправить, а бросает футболку мне в лицо. Сильный запах его сандалового одеколона заполняет мои ноздри, и я стараюсь не подавать виду, что он сводит меня с ума, мои щеки становятся горячими.
Я не могу удержаться, чтобы не опустить взгляд на его грудь - напряженный пресс, как он сидит, татуировки.
— Почему ты пялишься?
Я цокаю
— Я не смотрела.
— Ложь.
— Мама с папой очень удивились бы, если бы вошли и увидели нас.
Он пожимает плечами.
— Спроси меня о чем-нибудь другом.
Его игнорирование возможности того, что нас поймают, немного раздражает. Может, его и не волнуют последствия, но у меня есть совесть, и мне не все равно, что они подумают.
Тем более что мама хочет, чтобы я выбирала между Адамом и Паркером. То есть, оба - категорическое "нет", но мне нужно выбрать.
— Почему ты хочешь меня видеть?
— Я уже сказал тебе. Я хочу посмотреть на твое тело.
Мое лицо заливает румянец, который он точно видит.
— Почему? Ты видел меня в купальнике, и еще был случай, когда ты зашел ко мне в душ.
Я закричала, но он, казалось, ничуть не удивился, схватил одно из моих полотенец и прислонился к раковине, ожидая, пока я закончу. У него была своя ванная комната, но мы только что проснулись, оба были покрыты потом от наших сплетенных частей тела, и он не мог потрудиться пойти в свою комнату.
— Я хочу видеть всю тебя.
Эти пять слов приводят мое тело в движение, мозг отключается, кровь стучит в ушах. Я нерешительно стягиваю с себя футболку и бросаю ее рядом с его, ненавидя себя за то, что на мне спортивный лифчик, а не какой-нибудь кружевной красный бюстгальтер, в котором моя грудь выглядит хотя бы немного лучше.
Он качает головой.
— Еще одно. Я ответил на два.
Логичнее всего было бы снять штаны, так что я была бы в одних трусиках, но, похоже, я иду по опасному пути: я стягиваю через голову спортивный лифчик и прижимаю его к груди.
— Дай мне его,– показывает он, затем пытается снять скрывающую меня ткань, но я держу
Мои соски твердые, и я не уверена, что это из-за холодной погоды в горах, или просто меня сильно возбуждает то, что я раздеваюсь перед братом. Если я дам ему свой лифчик, он увидит какие они твердые, румянец, ползущий по моей груди, и как бы мне ни хотелось, чтобы он посмотрел, я могу неправильно рассчитать всю эту игру.
Он может сразу же подумать, что я возбуждена, и это его насторожит. Да, он хочет посмотреть на меня, но, может быть, ему просто любопытна женская анатомия. А может быть, он пытается меня разыграть.
Я читала, что люди с ASPD любят играть в игры с разумом людей. Может, Малакай так со мной и поступает?
— Обещаешь, что не будешь смеяться?
— Какого черта я должен смеяться?
— Они... маленькие.
— Покажи мне, - жестко приказал он. — Или я заставлю тебя показать.
Думаю, мне бы это понравилось.
— Перестань быть пещерным человеком.
Спортивный лифчик падает мне на колени, и я отвожу взгляд, не отрывая его от фонаря, свисающего с верхушки палатки, а мое лицо, скорее всего, становится самым красным, как клубника или помидор.
Он прямо передо мной, и моя грудь свободна. Соски стали бугристыми, и меня начинает трясти, но я не думаю, что могу винить в этом холод. У меня болит между ног, и, вернув взгляд к нему, я смотрю вниз и вижу, как он становится все более твердым в своих брюках.
Его руки дрожат почти так же сильно, как и мои, когда он подает знак: —Спроси меня ещё о чем-нибудь.
Мне хочется прикрыться, поднять ноги, чтобы обнять колени - я часто так делаю, когда нервничаю, - но я впиваюсь ногтями в ладони и пытаюсь думать. У меня ничего не получается, особенно если учесть, как вздымается и опускается его обнаженная грудь под светом фонаря.
— Блять, спроси меня о чем-нибудь, - толкает он.
Если я спрошу о чем-то простом, то останусь почти голой, поэтому я проникаю вглубь, зная, что он не ответит и ему придется снять еще один предмет одежды - возможно, свои треники.
Мой голос предательски дрогнул, когда я спросила.
— Почему ты напал на Адама на заправке? Мы просто разговаривали, а ты ворвался и сошел с ума.
— Он пытался забрать то, что принадлежит мне.
— Я не твоя, - отвечаю я и тут же жалею об этом, так как на его лицо падает тень.
— Я твоя сестра - вот и все, - добавляю я, чтобы сделать еще хуже, чтобы еще больше разозлить его. — Мы дети Визе.
— Нет. Ты была моей, когда мы были детьми, и ты моя сейчас. Ты всегда будешь моей.
— Ты видишь во мне сестру?
– спрашиваю я его снова.
— Не изменяй своим собственным правилам. Я уже отвечал на вопрос.
Мое сердце замирает в груди.