Маленькая страна
Шрифт:
Казалось странным, что черные волосы этого совсем молодого с виду человека поседели и поредели. Правда, двигался он теперь намного медленнее, ибо с годами его поджарое тело приобрело старческую капризность: кости уже ломило в ненастную погоду, а мускулы затекали от сна и долгой работы за столом. Однако ум Мэддена оставался по-прежнему ясным и острым, позволяя своему хозяину вести дела с проницательностью, не раз приносившей ему баснословную прибыль.
В своем кругу Джон Мэдден всегда был лидером. Партнеры не переставали дивиться его хватке и неиссякаемому здоровью, хоть никогда и не выказывали этого в его присутствии. Однако Мэдден с легкостью угадывал их изумление, возраставшее
А между тем секрет его поразительных успехов заключался не в блестящем уме и не в великолепной физической форме – он скрывался в изображении маленького серого голубя, вытатуированного на внутренней стороне левого запястья так, чтобы ремешок часов скрывал его от случайных взглядов.
Включив бра, Мэдден нажал кнопку переговорного устройства, установленного на туалетном столике рядом с телефоном.
– Сэр? – Ответ раздался мгновенно, бодрый и громкий, несмотря на то что в этот час говоривший наверняка еще отдыхал в своей комнате, расположенной на первом этаже дома.
– Ты мне нужен, Майкл, – сказал Мэдден.
– Уже иду.
Мэдден откинулся на спинку кровати и прикрыл глаза.
Тридцать пять лет назад он вступил в схватку с одним из своих соотечественников и проиграл ее. Это поражение все еще терзало его – не потому, что кто-то смог сдержать над ним верх (Мэдден был гораздо выше подобных условностей), а потому, что вместе с ускользнувшей победой он, Джон Мэдден, упустил и великую награду.
А ведь он почти держал ее в руках – тайну, не поддающуюся никаким определениям. Она исчезла, призрачная и неуловимая, как туман под лучами утреннего солнца, и теперь дремала в каком-то укромном месте, где запер ее триумфатор, унесший ключ к разгадке с собой в свою водную могилу. Мэдден повсюду разослал людей на поиски драгоценной тайны, но она оставалась недосягаемой. Непостижимой. Утраченной. Он лично осмотрел дом, в котором она еще совсем недавно обитала, и всю округу – он, знающий если не нынешнюю форму, то, по крайней мере, самую суть разыскиваемого, – и не нашел ничего. Так как же Мэдден мог надеяться на то, что это удастся кому-то другому?
И все же он заставлял своих людей продолжать поиски.
Он ждал, потому что верил: однажды тайна проснется, и тогда он сможет наконец завладеть ею. Навсегда.
Стук в дубовую дверь спальни заставил Мэддена отвлечься от грез и открыть глаза.
– Входи, Майкл, – сказал он.
Вошедший был вторым его секретом – секретом, ценность которого едва ли можно было преувеличить. Рожденный 5 декабря 1947 года, Майкл Бетт являлся (к своему искреннему удовлетворению, Мэдден сумел представить неопровержимые доказательства этой теории) очередным воплощением одного из величайших магов начала двадцатого века. Стало быть, существование Бетта не только подтверждало возможность реинкарнации как таковой, но и свидетельствовало о сильной воле выдающегося ученого, которая позволила последнему вернуться в физический мир в новом обличье.
Мэдден так хорошо знал Бетта в его прошлой жизни, что с первого же взгляда узнал и в нынешней.
Сходство не было внешним. Худой, жилистый Бетт ничем не напоминал свою прежнюю мощную ипостась. Но за темными, длинными волосами, резкими чертами, высоким лбом и выразительными, глубоко посаженными глазами скрывались все тот же несгибаемый дух, склонность к крайностям, отсутствие каких-либо привязанностей, высокое самомнение и незаурядный ум.
Никто не понимал Майкла Бетта – ни в предыдущей жизни, ни в нынешней. Никто, кроме Мэддена, взлелеявшего его гений.
Десять лет назад Мэдден случайно наткнулся на Бетта в глухом чикагском переулке, где тот стоял над телом своей последней жертвы, и сразу же увидел во вспышке внутреннего озарения, чья беспокойная душа металась в странных глазах незнакомца.
Прежде чем Бетт успел наброситься на него, Мэдден призвал на помощь голубя, изображение которого теперь красовалось на запястьях у обоих, и увел Майкла с собой. Мэдден сумел придать Бетту внешний лоск и обуздать горевшее в нем желание причинять страдания другим, направив его невероятную волю на овладение таинствами Ордена. Получив выход для своей энергии, Бетт смог быстро освободиться от потребности потрошить чужую плоть и вскоре превзошел самые смелые ожидания наставника.
Впрочем, помня о том, кем Майкл являлся в прошлом, Мэдден ничуть не был удивлен.
Мир полон секретов, и они с Беттом имели право хранить свой. Они оберегали его уже десять лет, но всякий раз при взгляде на воспитанника в глазах Мэддена светилось то же удовлетворение, что и в момент их первой встречи.
Сейчас он жестом пригласил его подойти. Бетт пересек комнату и присел на краешек кровати.
– Вы снова это почувствовали? – спросил он.
– Да. Дважды в течение суток. Думаю, тебе пора присоединиться к Лине. – Бетт нахмурился.
– Я знаю, – предупредил возможный протест Мэдден. – Если тебе покажется, что она стала ненадежной или неуправляемой…
– Я попридержу ее под уздцы.
– Только мягко! Ее отец по-прежнему занимает высокое положение в Ордене.
Бетт кивнул и встал.
– Пойду собираться. – На пороге он обернулся и добавил: – Вы можете положиться на меня.
Когда Майкл вышел в коридор, Мэдден улыбнулся. «Конечно же, ты принесешь мне то, за чем отправился, – мысленно согласился он. – Но что случится, когда тайна будет извлечена из своего убежища и станет доступной для нашего общего пользования? Смогу ли я рассчитывать на тебя тогда?»
Мэдден был слишком мудр, чтобы поддаться чувствам и забыть об алчной натуре Бетта, который, несмотря на все, что сделал для него старик, никогда бы не поставил его интересы выше собственных.
«Но в таком случае, – усмехнулся Мэдден, глядя куда-то вдаль, – мы не слишком отличаемся друг от друга, не правда ли?»
В конце концов, ведь именно это и отделяло их от стада баранов.
Что, черт возьми, тебя тревожит?
Всегда полезно встречаться с коллегами-музыкантами и узнавать, что ты не такой уж чудак, что есть и другие… играющие на этом удивительном инструменте.
Ирландский обычай «веселого дома» на полуостров Пенвит в начале века привез Мэнас Бойд – дед Чарли Бойда, уроженец Бэллидафа, расположенного близ Маут-оф-Шеннон. Джейни слышала эту историю так часто, что, когда Чарли в очередной раз решал развлечь ею окружающих, она, подобно его детям, лишь закатывала глаза и принималась думать о чем-нибудь другом.
Мэнас со своей женой Энн пересек Ирландское море в 1902 году и поселился в Корнуолле, занявшись фермерским хозяйством. В те дни у землевладельцев были серьезные проблемы с поиском арендаторов, так что ловкие посредники без труда получали пустовавший участок, покупали скот и в свою очередь сдавали ферму. При этом арендатор не нес никакой ответственности перед владельцем – за все отчитывался пригласивший его посредник.