Маленькая страна

де Линт Чарльз

– Куда теперь? – спросил он, присоединившись к ней.

– К Дензилу, – ответила девушка и, заметив недоверие на лице Эдерна, пояснила: – Он мой друг. Изобретатель.

– Изобретатель?

– Он… ладно, забудь. Скоро сам все поймешь.

Джоди уверенно зашагала по мощеной дорожке.

Эдерн двинулся следом и едва не налетел на нее, когда девушка неожиданно остановилась.

– Что?.. – начал было он, но тут же сам увидел, кто подкарауливал их на лужайке перед домом Вдовы.

Уиндл зловеще скалился в то время, как его глаза-блюдца смеялись. Притаившись,

он явно дожидался, когда же беглецы выйдут из-под защиты колючих кустов, чтобы сцапать их.

– Проклятие! – выругалась Джоди. – Мы забыли иголку.

– Иголку? – усмехнулся Эдерн. – Чтобы одолеть этого монстра, нужно что-нибудь посерьезнее!

Он был прав. Рядом с ними, малявками, Уиндл казался настоящим великаном.

– Что будем делать? – мрачно поинтересовалась Джоди. – Вдова скоро вернется.

Эдерн растерянно кивнул, не в силах отвести взгляд от страшного существа.

– Я не вернусь в аквариум! – выкрикнула Джоди.

Смелое заявление. Однако колени девушки предательски дрожали, а в висках стучало так, что невозможно было сосредоточиться.

– Не вернусь… – упрямо повторила Джоди, словно это могло как-то помочь.

Эдерн опять кивнул и вдруг резко схватил ее за руку: Уиндл поднял голову и впился взглядом в низкую, поросшую мхом каменную стену, отделявшую сад Вдовы от улицы.

– Что это с ним?

– Может, Вдова идет?

Эдерн решительно замотал головой.

Ни он, ни Джоди ничего не видели, зато услышали какое-то странное сопение.

Волнение, нахлынувшее на Джоди, вытеснило страх.

– Эдерн, – произнесла она с растяжкой. – Ты умеешь свистеть? Свистеть громко и пронзительно?

Нож выдернуть и вновь вонзить

Я не ощущаю за собой никакой вины… Я жалею людей, испытывающих это чувство.

Приписывается Теду Банди [19]

19

Банди Теодор (1946—1989) – маньяк-убийца, совершивший около сорока преступлений. Находясь под следствием, внес значительный вклад в изучение психологии поведения маньяков.

1

Майкл Бетт вылетел в Лондон частным самолетом, принадлежащим корпорации Мэддена. Во время дозаправки в Сент-Джоне Бетт предпочел остаться на борту, не желая отвлекаться от своих размышлений.

Самое большое удовольствие Майклу всегда доставляло постижение скрытых механизмов бытия. Отбрасывая все поверхностное и наносное, он стремился проникнуть в самую суть интересующей его проблемы. Иногда это требовало внимательного изучения и напряженных поисков, как, например, сейчас. Иногда – смены всего образа жизни, как при вступлении в Орден Серого Голубя. А иногда достаточно было просто взять нож и наблюдать, сколько раз и на какую глубину он войдет в живую плоть, прежде чем она станет неживой.

Первой жертвой Майкла Бетта была собака. Озлобленный после побоев очередного «папы», Майкл отвел старого пса на пустующий участок между двумя заброшенными домами и там долго стоял, невольно поражаясь равнодушию, которое испытывал, глядя в доверчивые глаза собаки. А пес смотрел на него, смешно высунув язык и умильно виляя хвостом. Это всегда радовало мальчика, но в тот день он не смог выдавить из себя даже улыбки.

Майкл достал из кармана куртки нож, украденный с кухни, задрал собаке голову и со всей силы полоснул лезвием по горлу. Кровь брызнула фонтаном, и Майкл едва успел отпрыгнуть в сторону. Опьянев от нового, доселе неведомого чувства, он обошел пса и вонзил нож ему в спину. А потом еще. И еще. Майкл продолжал наносить удары до полного изнеможения, несмотря на то, что бедное животное давно уже испустило дух.

Тогда ему было одиннадцать лет.

Вскоре участь несчастного пса разделили и другие соседские питомцы. А в тринадцать Майкл впервые поднял руку на человека: он заманил пятилетнего ребенка в заброшенный дом, где малышу – к великому удовольствию юного палача – предстояло промучиться несколько бесконечных часов.

В пятнадцать Майкл убил девочку-подростка, пригласив ее якобы на вечеринку.

Умирающая, беспомощная, обезумевшая от боли, она прохрипела одно-единственное слово: «Почему?»

До этого Майкл ни разу не анализировал свои поступки и не задумывался над причиной своей тяги к злодеяниям.

«Потому что… потому что я это могу!» – крикнул он своей жертве.

Но это была лишь часть правды, наиболее очевидная. А за ней скрывалось то, что с годами стало для Майкла Бетта целью самого его существования – неутолимая жажда не только постичь тайну жизни, но и проследить стадии ее перехода в смерть. Бетт не испытывал угрызений совести за собственные деяния, рассматривая чужую гибель как пищу для удовлетворения никогда не ослабевающего любопытства.

Погрузившись в свой внутренний мир, который он полностью контролировал, Майкл тем не менее с легкостью мог мгновенно наладить нужный контакт с окружающими. Более того – они его искренне интересовали. Способный на жесткую самодисциплину, он был в состоянии удерживать внимание на предмете или человеке столько, сколько требовалось для того, чтобы понять. Или убить.

Все на свете имело значение, но только относительно его самого.

И вот теперь, сидя в самолете Мэддена, Майкл Бетт полностью сосредоточился на головоломке под названием «Джейни Литтл».

В плеере играла кассета с записью двух ее альбомов. Бетт слушал их, пока не посадил батарейки, после чего поставил новые и опять включил воспроизведение.

На соседнем кресле лежали кожаный портфель, ноутбук «Тошиба» и папка с газетными вырезками и отчетом частного детектива на тридцати семи страницах. В руках у Майкла был прошлогодний номер журнала «Фолк Руте». Бетт перечитал статью столько раз, что помнил наизусть, но больше всего его интересовали фотографии, которые он сравнивал с приложенными к отчету детектива.