Маленькая, ты попала!
Шрифт:
— Хорошо мужики, — наступил я себе на властный тон, — что вы можете предложить, если мои предложения — не умные.
Понравилось им что я так сказал. Прогнулся по сути.
— Здесь нужно хитрее действовать, — говорит мужик, как его там, — нужно прикинуться, что мы присмирели, поутихли, а сами в это же время пошлём к ним в лагерь своего человека, пусть посидит поузнаёт, чего там и как.
— И как ты себе это представляешь? — повернулся к нему Прохор.
— Очень легко. Возьмём одного
— Интересно кого это из наших они не знают в лицо, если у нас люди годами не менялись и все, как облупленные под лупой рассмотренные. Покажи мне хоть одного нашего пацана, которого не знают конкуренты.
— А кто сказал, что это должен быть пацан? — говорит вдруг Рашид.
Все притихли, переглянулись, а потом повернулись и все дружно на меня уставились.
— Вы чё мужики, меня в бабу решили переодеть? — шутливо говорю и взгляды эти мне совсем не нравятся, — Чё реально? Что за тупость. Не, я не согласен. Чтобы я бабскую одежду на себя напялил? Не, ни за какие бабки мира…
А они всё смотрят и молчат… и тут до меня медленно, но верно начинает доходить всё коварство их задумки.
— Нет… нет, — мотаю головой.
— Другого выхода нет Барс, — Прохор с ними заодно.
— Даже не просите, — отодвигаюсь, отталкиваюсь.
— Это может спасти нас от краха, — мужик своё гнёт.
— От какого краха, что вы несёте?
— Барс, твоя власть может закончиться, так и не начавшись, — Рашид нагнетает, знает куда давить.
— Черт, но это значит…, — впился зубами в заусеницу.
— Пока мы не знает, что это значит, но нужно пробовать.
Страшный вердикт.
Я втянул ноздрями, плюнул на пол откусанный ноготь.
— Даже не знаю пацаны.
Ее клонит ко сну, и я разжала пальцы. Осторожно встала. Маленькими, лёгкими шагами двигаюсь к двери. Только подошла только, приоткрыла и выскользнула из комнаты, тут же кто — то ловко схватил за талию и потащил по темному коридору.
Куда, зачем? Неужели я стану одной из жертв этого погрома.
Меня похищают. Ой! Мама!
— Отпусти! — пока ещё негромко, но вот — вот собираюсь заорать.
Ухватилась за руку похитителя, вцепилась в неё ногтями. Но пока меня тащат, с облегчением узнаю сильные руки Марата.
Сегодня он решил толкать меня в разные углы дома его отца. А сейчас вообще, чувствую намерения его возбудились совсем некстати. Странно хотеть потрахаться там, где только что похитили твоего родного человека.
Но у каждого свои бзыки. А Марат вообще бзыковатый на всю голову. Так что даже не удивляюсь его неприличному захвату.
— Отпусти, — вырываюсь, — больно!
Действительно, уже почти
— Марат, отпусти, что за шуточки!
Вваливаемся в темную комнату. Марат обхватил меня одной рукой за талию другой за грудь. Смотрю, снимать с меня платье не торопится. Зато быстро перелапал всю, в затылок дышит. Чувствую его губы совсем рядом, вот — вот вопьются в шею. Но я ещё не совсем спятила, трахаться в доме полном мужиков.
Дернулась вырваться и сразу шепот на ухо:
— Слюшай, сладкая моя…
Только сейчас понимаю, что вовсе это не Марат, а снова тот человек, который проник в мою квартиру.
Открыла рот, чтобы со всей силы закричать, а на него быстро легла ладонь, сдавила моё лицо и снова на ухо шепот:
— Не рыпайся мандаринка, хороший мандаринка, вкусный. Потом мы с тобой подольше поговорим, теперь некогда мне. Значит слющай, вот что сделаешь — сынок папкин скажет тебе задание, то и делай. Поняла сучка, — резко сжал мне шею.
Сдавил так сильно, думала удушит. Но отпустил. Задание ведь дал, которое я вроде бы должна выполнять. Что за бред происходит?
Я глаза выручила, снова рот открыла, пытаюсь укусить, но только укаю ему в руку воняющую табаком.
— И ещё слюшай — тебя не трону, нравишься мне, а Марата завалю. Хочешь, чтобы я его завалил?
— Нет, — головой верчу испуганно.
— А если не хочешь, то и делай, как я сказал и как он скажет, поняла? — он придавил меня к себе.
И я даже почувствовала, где что у него находится. И пистолет, и все что у мужчин ниже пояса. И что — то там подозрительно твёрдо. Как бы ещё и в трусы не начал лезть.
Сильнее стала выкручиваться. А он держит крепко. Ну, все думаю, какой — то дом проклятый. Какого чёрта я здесь делаю, нужно отсюда поскорее сваливать. Бежать, как только этот отпустит.
— Ты меня поняла дэвачка?
— Угу, угу, — киваю.
Дай только вырваться, как заору, сразу все сбегутся.
— Маладэц сладенькая.
Слышу, как он воздух втягивает, нюхает что ли? И снова грудь схватил, помял одним движением и отпустил резко. И всё, тишина. Рядом не чувствую никого.
Я стою ошарашенная и перепуганная, развернулась, чтобы оттолкнуть, а сзади никого нет.
Стою одна, в полутемной комнате. И тут дверь открывается, заглядывает Марат.
— Вот она! А мы тебя по всему дому ищем.
За ним несколько человек. Все стоят и на меня, как на дуру смотрят. Марат вошел, щёлкнул выключателем.
Оборачиваюсь комната вообще пустая. Шкаф большой, я к шкафу, открыла — нет никого.
— Ты чего ищешь? — Прохор за Маратом вошел.
— Тут кто — то был, — говорю и руками на всё пространство комнаты показываю.