Маленькая волшебница. Интриганы
Шрифт:
Нет, рано или поздно он подавится. Или его попросту разорвет. Но до этого он может весь архипелаг уничтожить.
– Когда же ты сдохнешь? – спросил Валад, все-таки отрубив еще кусок дракона и постаравшись отбросить ее подальше, чтобы призраки подхватили и не позволили вернуться обратно. – Живучая тварь.
Дракон хотел жить.
Валад, если честно, тоже.
Но у обоих шансов на это становилось все меньше и меньше. У дракона они уменьшались с каждым отрубленным куском. А у человека с каждым мгновением, потраченным на удержание меча, потому что эта дрянь жрала силу и дыра разрасталась. А когда берешь практически мертвое
А тогда еще и не повезло, не было времени на тонкую работу. Та женщина и так дала целых три дня, пряча избитого до смерти мальчишку от его озверевшего отца.
Будь время на более тонкую работу, настолько бы это тело от источника не зависело.
– Да когда же ты сдохнешь?
Отступить, ударить, не дать ударить себя и опять ударить в то же место, потому что с первого раза замешанная на силе плоть дракона не рубится. Зато со второго словно превращается в масло под горячим ножом. Нелепость какая-то.
И Валаду казалось, что прошло очень много времени. Непозволительно много. С полдня. Но солнце за окном висело на том же месте, а дракон уменьшился всего на четверть. Значит, на самом деле, прошло не больше четверти часа. Скорее даже меньше.
– Проклятье.
Огнем дракон больше не плевался, сообразил, несмотря на безмозглость, что так он попусту теряет силы и частички себя. Зато в какой-то момент отрастил хвост и стал бить им во все стороны.
А Валаду стало сложно дышать. То ли устал. То ли фальшивые нити начали рваться и тело вспомнило, что оно на самом деле почти мертво.
– Хы, – выдохнул человек, подпрыгивая в воздух над хвостом. Развернулся и нанес второй удар по основанию. И проклятущий хвост, наконец, отвалился.
Но это уже не имело особого значения.
И главное, чтобы призраки сумели удержать пытающегося вырваться недодракона до того, как еще кто-то явится его убивать.
А это тело Валаду никогда не нравилось.
Он тогда просто не нашел более подходящего.
А жить с кем-то в одном не мог, не умел, видимо был слишком эгоистичным.
И убивать кого-то только потому, что его тело больше подходит не хотел. Как-то оно слишком. Хуже чем воровство и убийство вместе взятые, хотя, по сути, ими и было.
– Хы, – опять выдохнул человек, отступил, прижался спиной к паутине защиты, а потом просто ткнул божественным мечом в скачком приблизившегося противника.
Дважды ткнул. Изо всех сил. Чтобы наверняка застряло и отвлекло эту тварь еще хотя бы на некоторое время.
А потом, похоже, начал проваливаться в обморок. Точно пока не умер. Потому что если бы умер, рывком бы оказался вне этого кусочка мира, где-то на самом верхнем пределе. И не смог бы увидеть сквозь белый шумящий туман, как напротив открывается дверь, прямо сквозь паутину проходит человеческая фигура, пылающая силой, как факел, нелепо взмахивает руками и в дракона стрелой летит крылатая ящерка. Правильно так летит, прямо на меч. Который проглатывает, расширяя дыру в недодраконе, вырывается с другой стороны, и, наконец, откусывает ему голову, до которой Валад не мог дотянуться. Целую вечность не мог.
– Обожаю командиров, – прошептал владелец меча, уничтоженного вместе с драконом, и мир, наконец, померк.
Сосунов ловили до вечера. Заодно, едва откачав несчастную служанку, которой не повезло с ними повстречаться, и окончательно разогнав по комнатам всех остальных.
В городе поймали четырнадцать темных личностей, ведущих странные разговоры по кабакам и площадям с рынками. Эти личности, вот странность, откуда-то заранее знали, что скоро дворец пожрет какая-то тварь. Правда, утверждали, что эту тварь вызвали сами жители дворца и держат ее в подвале.
Впрочем, твари жители города так и не дождались. А из четырнадцати темных личностей до утра дожило всего двое. Остальных сожрала совсем другая тварь, та, которой молятся в далеком королевстве и у которой, похоже, опять очень не вовремя возникли очередные проблемы.
Мага, притащившего во дворец безумного и голодного дракона, извлекли из недопомещения и пока заперли в башне, окружив такой охраной и защитой, что туда и муха бы не пролетела. Разговаривать с ним пока ходили только суровый немолодой ночной волк и Каран Веливера. Выслушали занятную историю о том, как один идиот решил заработать денег на безбедную старость и решили вопросы поинтереснее задавать через пару дней. Когда уж точно никто не помешает.
Владельца чудесной шкатулки с сосунами тоже нашли. Но он, судя по тому, в каком виде его нашли, был просто идиотом, подрядившимся на якобы легкую работу. Был этот идиот безнадежно мертв и местами даже обглодан.
– Больше ничего подобного через защиту незаметно не пронесут, – устало пообещала Мелана неизвестно кому, которой рассказали и о шкатулке, и о драконе, и о маге в первую очередь, потому что совет быстренько назначил ее координатором и разбежался во все стороны, как тараканы. – И мы ведь действительно не успели совсем немного. Чуть-чуть. Проклятье.
В лекарский дом она уже ходила. Почти сразу, как туда отнесли Валада. И отлично понимала, что никто ему и ничем уже не поможет. Потому что никто кроме него не смог бы заново связать расползающуюся сеть, удерживающую в нем жизнь. Это надо делать изнутри. А у него не было на это сил, да и ударил его издыхающий дракон напоследок так, что, наверное, это тело даже не стоит пытаться опять оживить.
– Нашел где в обмороки падать, – проворчала Мелана, наливая себе вина.
Лиин сидела напротив, печальная-печальная и маленькими глоточками пила какой-то целебный чай. К Валаду она тоже ходила. И даже Юмил не посмел ее удерживать, хотя зрелище там неприятное.
– А если попробовать… – вскинулась Лиин, высмотрев что-то загадочное в чашке.
– Бесполезно. И… да, Лиин, он оживет, просто в другом теле. И даже не поменяется ни капельки. Изменится только внешность. Он не такой как мы все. Он всегда один и всегда одинаковый. Поэтому и оживает там, где никого другого уже нет. А потом попадает в такие вот нелепые ситуации, когда это преимущество превращается в недостаток. В прошлый раз было так же. Ему просто не хватило энергии, потому что до этого он уже потратился на излечение себя от какой-то дряни. Проклятья, как я подозреваю. Случайного. Да я даже догадываюсь, кто его случайно создал, в отличие от этого создателя… Впрочем, не важно, это все его дурной характер. Сам виноват, что пришлось потратиться, а когда понадобилось – не хватило.